Морской волк

Только я успокоился и расслабился, как в Северном море, уже на подходе к проливу Скагеррак попали во второй шторм, покруче. В первой половине дня была хорошая погода, ничего не предвещало беды, а во второй с северо-востока начали наползать низкие, свинцовые тучи и налетел ураганный ветер, холодный, быстро выдувший из наших тел жару, накопленную в теплых краях. Мы успели снять марселя и взять рифы на главных парусах. Я надеялся, что прорвемся в пролив, подожмемся к северному берегу, где ураган будет не так страшен. Не получилось. Примерно через полчаса убрали главные паруса. Чтобы нас не снесло слишком далеко, я приказал отдать плавучий якорь. Матросы быстро выполнили приказ. Барк рывком вышел на якорный канат и задергался на нем, как норовистый конь. Рывки были очень мощные.

— Боцман, приготовь еще один плавучий якорь, — распорядился я. — Сделай его потяжелее.

Экипаж успел приготовить второй якорь до того, как оборвало первый. Этот закрепили двумя канатами. К тому времени ветер завывал в такелаже, как тысяча чертей и десять тысяч чертенят. Волны становились все выше. Они ударяли в нос судна с такой силой, что брызги подлетали чуть ли не до верхушек мачт. Я подумал, что на этот раз не доберусь до Ольборга, что завтра придется начинать сначала и на новом месте. Если завтра для меня наступит. До ближайшего берега несколько десятков миль и все против ветра, а до того, куда принесет ветер, — в несколько раз больше. Так что волны могут прибить к берегу труп в спасательном жилете, начиненном золотыми монетами. Вот кому-то будет счастье!

Второй якорь продержался часа три. Сперва оборвался один канат, а еще через несколько минут и второй. Барк начало разворачивать бортом к ветру и кренить с такой силой, что не возможно было устоять на палубе.

— Боцман, страви с кормы пару швартовых, — приказал я. — Будем штормовать под рангоутом.

Благодаря потравленным в воду швартовым, корабль начал быстро разворачиваться кормой к ветру. Вскоре ветер дул нам справа в корму и нес в сторону юго-восточного берега Британии. Волны теперь били в корму, брызги обильно орошали квартердек. Я приказал измерить скорость лог-линем. Три с половиной узла. От пролива Скагеррак до Па-де-Кале примерно триста пятьдесят миль. Значит, у нас в запасе примерно четверо суток. Надеюсь, ураган закончится скорее. С этой мыслью я ушел в каюту, проинструктировав вахтенного офицера Ларса Йордансена, чтобы постоянно откачивали воду и не беспокоили меня из-за всякой ерунды. Мое спокойствие передалось экипажу. Если я пошел спать, значит, шторм не так уж и опасен. Кто-кто, а капитан-то знает, когда можно спокойно спать, а когда нельзя!

Заснуть я не смог. Во-первых, мешали волны, которые настойчиво долбили в корпус. Мне казалось, что после каждого удара в каюте повисает водяная пыль, которая просочилась между разошедшимися от ударов досками, хотя луж в каюте пока не было. Во-вторых, в голове вертелась мысль: «Может, пора?». Можно ведь и в шлюпку сесть. Надеюсь, ее не перевернет. Скорее всего, после моего перемещения шторм быстро закончится, экипаж благополучно доберется домой. Молодая вдова поплачет и выйдет замуж за другого. У такой богатой невесты отбоя от женихов не будет. Осознание того, что кто-то будет жировать на накопленное мной, а я, если выживу, начну накапливать по-новой, встряхнуло меня и посоветовало не спешить. Вот если барк начнет разваливаться на части, тогда и сигану за борт.

Ураган бесновался всю ночь и весь следующий день. Начиная с утра, матросы откачивали воду без перерыва, меняясь каждый час. В трюме у нас бочки с вином. С ними ничего не случится. А вот сахар имеет шанс оправдать свое нынешнее название, стать обычной солью. Вечером ветер начал слабеть и заходить против часовой стрелки. Он был еще достаточно силен, поэтому я решил подождать до рассвета.

С первыми солнечными лучами ветер утих до умеренного и сменился на западный. Волны присели примерно до метровой высоты и начали избавляться от седой пены. Берега не было видно ни на востоке, ни на западе, ни на юге. Яприказал измерить глубину лот-линем. Получилось примерно восемнадцать метров. Значит, мы над Доггер-банкой. Скорее всего, над северо-восточной ее частью. Рыболовецкие суденышки, если они здесь были, отнесло к английскому берегу. Тут мне и пришла в голову идея, чем заняться в ближайшие годы.

59

Больше в этом году я не выходил в море. Сахар и вино выгрузил в Ольборге. Продал только часть сахара и еще часть раздал экипажу в счет зарплаты. Остальное самому пригодится. Неизвестно, когда следующий раз окажусь на Мадейре. Барк вытащили на берег и приступили к ремонту. Подгнивших досок было мало, а вот конопатить пришлось почти весь. Два шторма порядком расшатали доски обшивки и повыбивали пеньку из пазов.