Московская историческая школа в первой половине XX века. Научное творчество Ю. В. Готье, С. Б. Веселовского, А. И. Яковлева и С. В. Бахрушина

В понимании автора, большую роль археология должна оказать на изучение истории русской колонизации. В этом вновь проявилась традиция Московской школы, ставшая органической частью научного мировоззрения Готье. Он писал, что археологический материал позволит проследить продвижение славян по Восточно-Европейской равнине, приведшее к формированию русского этноса[1077]. Автор обоснованно писал, что расширение хронологических рамок изучения начальных этапов эволюции русского народа и государства позволит вернее решить наболевшие вопросы[1078].

Дальнейшие рассуждения Готье, основанные на археологических данных, открывают неожиданную сторону его исторической концепции. Он указал на то, что многие современные ему историки и мыслители считают, что Россия представляет собой самостоятельное целое – Евразию. Здесь он, очевидно, намекал в первую очередь на евразийское движение, особенно мощно заявившее о себе в эмигрантской среде. Кстати, этот факт говорит о том, что оставшиеся в Советском Союзе знали работы своих коллег-эмигрантов. С его точки зрения, данная концепция имеет под собой основание: «Я думаю, что если к делу привлечь факты и явления, то мнение о России, как Евразии, получит для многих, может быть, неожиданное, но веское подтверждение»[1079]. Он считал, что восточное влияние на развитие русского народа было «почти предвечным»[1080]. Но во взглядах Готье были существенные отличия от историков-евразийцев. По его представлениям, определяющее влияние на Россию оказали не кочевники, которые, наоборот, только вредили ее развитию, а «цивилизованные» страны Востока.

Археологические штудии получили продолжение в монографии «Железный век в Восточной Европе». Анализируя историю целого региона в мало изученный период его жизни, автор призвал использовать для реконструкции целый комплекс источников: письменные и материальные памятники, данные лингвистики и топонимики и т. д. Такой комплексный подход, по верной мысли историка, позволяет наиболее адекватно решить поставленные вопросы[1081]. В книге Готье развил свои мысли относительно использования археологического материла в других науках исторического цикла. «…Устойчивость некоторых бытовых явлений и пережитки прошлого, упорно сохраняющиеся в постоянно обновляющейся жизни, позволяют находить объяснение форм быта, открываемых археологическими памятниками, в некоторых обычаях и верованиях… Этим определяется необходимость прибегать для объяснения археологического быта к наблюдениям и выводам современной этнологии»[1082], – считал автор. В данном отрывке отчетливо выражена мысль о продуктивности применения метода пережитков, что свидетельствует о высоком методологическом уровне археологических исследований Готье.

В вопросе о происхождении славян Готье считал, что древнейшим названием славян было «невры». В современной археологии такие представления отвергаются. Значительное внимание было уделено роли Хазарского каганата в истории региона. Готье утверждал, что «историческая роль хазар не столько завоевательная, сколько объединяющая и умиротворяющая»[1083]. В этом он предвосхитил работы современных историков, указывающих на большое влияние Хазарского каганата в восточно-европейской истории[1084].

Археология позволила, по мнению автора, подкрепить новыми фактами концепцию эволюции русского государства, предложенную В.О. Ключевским. Готье считал, что археологические данные подтверждают теорию великого историка о торговом характере древнерусских городов, ставших основой Киевской Руси[1085]. В своей книге историк выступает как последовательный сторонник норманнской теории. С его точки зрения, роль норманнов в образовании древнерусского государства была огромной. Несмотря на то что очень скоро они усвоили многие черты местного славянского населения, их призвание сыграло роль катализатора генезиса русской государственности. «Для инертного и пассивного славянского населения норманны были тем возбуждающим и вызывающим брожение элементом, который было необходимо привить ему для перехода от разрозненного городского и племенного строя к более развитым общественным формам»[1086], – писал Готье.