Московские каникулы

Поспешно входит  Г а л и н а  П е т р о в н а.

Г а л и н а  П е т р о в н а. Здравствуйте, мальчики!

Ребята кланяются.

Женя, твой утопленник явился!

Ж е н я. Опять? Где он?

Г а л и н а  П е т р о в н а. Вон, с букетом. Я вперед вырвалась, чтоб предупредить.

Ж е н я. Что ж ты не позвонила?

Г а л и н а  П е т р о в н а (Борису). У вас телефон не отвечает.

Б о р и с. Черт! Я молоточек не освободил… (Достает из днища телефона кусочек картона.)

Ж е н я (матери). Зачем ты его сюда?

Г а л и н а  П е т р о в н а. Скорей отделаемся. А то он и в школу на вечер собирается!

В калитке появляется  Л ю т и к о в. Он в костюме и шляпе, с букетом в руках.

Входите, входите, товарищ, Лютиков!

Л ю т и к о в. Благодарю. (К ребятам.) Лютиков Валерий Савельевич.

Б о р и с. Очень приятно.

Т и м у р. В высшей степени.

Л ю т и к о в. Вы, наверно, в газетах читали… Был поглощен безжалостной водной стихией, проще говоря — утонул. И возвращен к жизни исключительно героическими руками Евгении Андреевны.

Ж е н я. Называйте меня, пожалуйста, Женей.

Л ю т и к о в. Не могу. Чувства, которые я с тех пор испытываю, не позволяют.

Б о р и с. Да вы садитесь.

Л ю т и к о в. Благодарю. (Ждет, пока сядут Галина Петровна и Женя, затем тоже садится. Жене.) В знаменательный день окончания вами школы счел своим приятным долгом преподнести скромный букет. (Отдает цветы Жене.) Собирался в школе выступить с прочувственной речью, да вот Галина Петровна отговаривают.

Ж е н я. Что вы, этого совсем не нужно!

Т и м у р. А почему? Я считаю, Валерий Савельевич, это со стороны Евгении Андреевны излишняя скромность.

Женя ударяет его локтем в бок.

Ой… Руки у нее действительно героические, и общественность должна о них узнать побольше. А то одна маленькая заметка о награждении Е. А. Румянцевой медалью за спасение утопающих — и только.

Л ю т и к о в. Вот и я так думаю…

Ж е н я (Тимуру). Ну, подожди, я тебе припомню…

С улицы входит  К о с т я. Красив. Одет и причесан изысканно, по последней моде.

К о с т я (небрежно). Общий привет.

Т и м у р. Добро пожаловать, товарищ Бережной. (Лютикову.) Вы не знакомы?

Л ю т и к о в. Не имел удовольствия.

Ж е н я (злорадно). Неужели?! Но если вы смотрели известную кинокартину «Весна над лугами», то не могли не запомнить главного героя, пастушонка Ваню, которого с незабываемой трогательностью изображал стоящий перед вами Константин Иванович Бережной, наш любимый и многообещающий вундеркинд!

Л ю т и к о в (неуверенно). Как же, как же, вспоминаю…

К о с т я (Тимуру). Что здесь за цирк?

Т и м у р (не отвечая, Лютикову). С тех пор наше юное дарование еще больше выросло… Сантиметров на восемьдесят… И для пастушонка, увы, больше не подходит. Оно перешло на амплуа героев-любовников, ибо ни на что другое героическое пока не способно. В частности, на извлечение утопших из пучины речной.

Г а л и н а  П е т р о в н а. Ну, ребята, хватит. Пойдемте, товарищ Лютиков, не будем мешать им готовиться к выпускному вечеру.

Л ю т и к о в. Нет, вы не думайте, я не обижаюсь! Некоторая игривость свойственна молодежи в силу ее возраста. Если позволите… Я еще не высказал тех мыслей, которые были выношены мною после печального происшествия.

Г а л и н а  П е т р о в н а (вздохнув). Ну что ж, высказывайте.

Л ю т и к о в (откашлялся). Вообще-то я счетовод-бухгалтер по профессии, специальность не очень пьющая, однако слабость имею, к чему скрывать? И если изредка Удавалось избегнуть бдительного надзора супруги, или, проще сказать, жены, то случалось, конечно, сколотить компанию. Себе на погибель, это я отчетливо сознаю!

Ж е н я. Слышите, товарищ Калитин?

Л ю т и к о в. А я когда выпью, во мне исключительно много смелости проявляется… Фигурально говоря — нахальства. Известное дело, пьяному море по колено, не то что Москва-река. Ну а насчет плаванья я не чересчур большой мастак. Кролем там или брассом не обучен, больше, извините, по-собачьи… Стал, естественно, тонуть, а голосовые данные не соответствуют моменту, отсырели со всех сторон. (Галине Петровне.) Так что, ежели б не ваша дочка, кормил бы я рыбок в канале… А кто моих деток кормил бы — вопрос остается открытым… (Сморкается.)

Ж е н я. Ладно вам, товарищ Лютиков… У меня ведь первый разряд по плаванью. Меня этому специально обучали, понимаете? Можно сказать, на народные, на ваши деньги. Так что мы квиты.

Л ю т и к о в. Мало их там было, обученных? А вот, кроме вас, никто за мной нырять не стал. В том числе и прохиндеи собутыльники.

К о с т я. А вы, никак, и сегодня на троих сообразили?