Московские каникулы

Костя падает. Потом вскакивает, бросается на Бориса, они дерутся. Вбегает  Ж е н я, за ней входит  Г а л и н а  П е т р о в н а.

Ж е н я (разнимает дерущихся и становится между ними). Вы что, с ума сошли?

Б о р и с. Зря прибежала…

Г а л и н а  П е т р о в н а. Что тут у вас происходит?

Ей не отвечают.

Бережной, драку ты затеял?

К о с т я (вытирая лицо). Угадали.

Г а л и н а  П е т р о в н а. И гадать нечего было. От тебя другого не ждала.

К о с т я. С чем вас и поздравляю.

Г а л и н а  П е т р о в н а. Прекрати паясничать! Это ж надо додуматься — затеять драку в такой вечер! (Борису.) А ты, Боря, зачем с ним связался?

Б о р и с. Это я его первый ударил…

Г а л и н а  П е т р о в н а. Что? Не верю!

Ж е н я. Мама, иди, пожалуйста, домой.

Г а л и н а  П е т р о в н а (сбита с тона). А ты?

Ж е н я. А я останусь. Не беспокойся, я и без кулаков сумею защитить свою честь, равно как и достоинство.

Г а л и н а  П е т р о в н а. Ну что ж… Тогда я действительно могу уйти. (Резко поворачивается и уходит.)

Пауза.

Ж е н я (Косте). Ну, какие гадости ты еще тут обо мне говорил? Что даже Борька не выдержал?

Костя молчит.

В глаза сказать духу не хватает?

К о с т я. Я сказал, что ты нечестно получила серебряную медаль. Тебе подделали контрольную по алгебре. Переправили тройку на четверку.

Ж е н я. Кто подделал?

К о с т я. Не знаю. Наверно, Ангелина Арсентьевна сама исправила твои ошибки.

Ж е н я. Доказать это можешь?

К о с т я. Не собираюсь. Ты сама это лучше других знаешь.

Ж е н я. А если не можешь доказать — как ты смеешь называть Ангелину жуликом?

К о с т я. Она не жулик. Она добрая. Даже слишком добрая. Потому что не понимает, какой вред тебе эта ее доброта приносит.

Ж е н я. Она не понимает, а ты понимаешь?

К о с т я. Да, понимаю.

Ж е н я. Как же ты таким понятливым сделался?

Костя молчит.

Отвечай!

К о с т я. Видишь ли, Румянцева, раньше я хоть изредка верил в те высокие слова, которые ты произносила…

Ж е н я (с издевкой). Скажите! А ведь виду не подавал…

К о с т я. Или надеялся, что хоть ты сама в них веришь. А теперь, после случая с медалью, верить тебе…

Ж е н я (перебивает). Плевать мне на то, веришь ты или нет! (Повернувшись к Борису.) Ты мне веришь?

Борис не отвечает.

Молчишь?

Б о р и с (с трудом). Ты правда знала, что Ангелина тебе контрольную исправила?

Ж е н я. Не знала и знать не желаю! Но если она действительно исправила мою контрольную… Считаю, она имела для этого все основания!

Б о р и с. Какие основания?

Ж е н я. Контрольная — это частность, которая лишила меня медали. А я имею полное право на эту медаль, понятно?

Б о р и с. Какое право?

Ж е н я. Заслужила ее, вот какое!

Б о р и с. Чем заслужила?

Ж е н я. Тем, что столько сделала для школы, для всех вас!

К о с т я. Какой же ты непонятливый, Боренька… Я вам активную общественную деятельность, а вы мне за это — медаль! Я вам человека спасла, а вы мне за это — опять медаль! (Жене.) Так, что ли?

Ж е н я. А хоть бы и так! Тимур для себя одного учился, кроме книжек своих, ничего не видел, а я? Все, что я хорошего сделала, паршивой медали не стоит? И я еще сделаю, много сделаю, будь спокоен!

К о с т я. Спокоен — сделаешь. Только тогда уж не паршивую медаль потребуешь, а чего-нибудь посущественней. Интересно — что? И у кого? (Борису.) Она хорошая, всем добро делает… Только ей мало быть просто хорошей. Ей нужно, чтоб все непрерывно и вслух умилялись, какая она есть хорошая. А еще лучше — с опубликованием в печати, как в случае с Лютиковым. В жизни пригодится.

Ж е н я. Выходит, я о медали думала, когда на три метра за этим Лютиковым ныряла?

Б о р и с (Косте). Да при чем тут Лютиков?

К о с т я. Ты для нее такой же Лютиков, которого она может из воды вытащить!

Б о р и с. Из какой еще воды?

К о с т я. Ну, из болота твоего низменного прозябания в свой мир высших государственных интересов. И за это еще одну медальку получить. В виде твоего пожизненного преклонения.

Б о р и с. Погоди, не сбивай с главного… (Жене.) Как же ты могла эту медаль принять, если знала, что Ангелина тебе оценку натянула?

Ж е н я. Говорю — не знала и знать не желаю!

К о с т я. Ясно, не желаешь…

Ж е н я (Борису). И вообще, как ты это себе представляешь — не принять медаль? Меня Петр Тихонович вызывает получать ее, а я что? Должна была гордо оттолкнуть его руку и воскликнуть при этом трагически — не заслужила?! Объяснив мимоходом, что подозреваю Ангелочка в неблаговидном поступке — исправлении моей экзаменационной работы? Она-то за свою доброту ко мне заслужила такой плевок в физиономию? Да это еще хуже тех доносов, в которых тут Костенька в меру своих сил упражнялся.