Московские легенды. По заветной дороге российской истории

— Сироты теперича много! — отвечал старик. — Столько теперича этой сироты… и куда пойдет она, кто ее вспоит-вскормит, оденет-обует… Давеча я посмотрел… ребенок один: сколь мать свою любит, так под гроб и бросается… Удивительно мне это! Махонький, от земли не видать, а сколь у него сердце это к родительнице. Индо слеза меня прошибла! Еду, а у самого так слеза и бьет, уж очень чувствительно мне это… Махонький, а любовь свою… подобно как…

Старуха прослезилась:

— Сама была сирота, без отца, без матери, без роду, без племени…

— И должна, значит, чувствовать сиротское дело. Сам куска не ешь — сироте отдай, потому что сирота, она ни в чем не повинная… Должен ты ее… Вот ты теперича плачешь, значит, это Бог тебе дал, чтобы народ жалеть. А ежели мы так рассудим: двое нас с тобою; дом у нас большой, барский, заблудиться в ем можно; ежели в этот дом наберем мы с тобой ребяток оставших, сироту эту неимущую, пожалуй, и Богу угодим. Своих-то нет — чужих беречи будем. И будет эта сирота в саду у нас гулять да Богу за нас молиться. Так, что ли?

Старуха перекрестилась:

— Дай тебе Бог!

Старик исполнил свое предположение. По окончании холеры он пожертвовал свой дом под приют-училище, внес большой капитал на его содержание».

Дом, у окна которого стояли старик купец Федор Федорович Набилков и его жена Матрена Васильевна, сохранился до нашего времени — это дом 50 по проспекту Мира.

Братья Набилковы были крепостными крестьянами Шереметевых из села Вески Ярославской губернии. «С молодых лет, — рассказывает их биограф священник Троицкой церкви при Набилковской богадельне отец Иоанн Святославский, — они пошли искать счастья на чужой стороне, подобно многим своим родичам, часто оставляющим свою родину по скудости земли и недостатку местной производительности». Оставили родную деревню Набилковы в начале 1790-х годов, после того как старший из братьев Федор (родившийся в 1774 году) женился на дочери богатого крестьянина и получил за ней приданого три тысячи рублей ассигнациями. (В рассказе Горбунова, видимо, для большей убедительности образа сердобольной женщины Матрена Васильевна представлена как «сирота без отца, без матери».) Как поясняет Святославский, она была выдана за бедного человека «единственно по вниманию к его душевным качествам». На это приданое братья решили начать свое дело: Федор поселился в Москве, Василий уехал в Петербург.

Братья открыли торговлю «красным товаром», иначе называвшимся «панским», то есть господским, и «аршинным» — не оптовым, а отмерявшимся мелкой мерой — торговлю недешевой мануфактурой. «Дела их, — пишет биограф, — приняли счастливый оборот, и при благоразумной умеренности в образе жизни они быстро успели составить себе большое состояние и приобрести известность».

Особенно преуспел в делах и был «преимущественно богатый материальными средствами» старший брат Федор Федорович, живший в Москве на Большой Мещанской улице в приходе церкви Филиппа митрополита.

Отец Иоанн Святославский, лично знавший Набилковых, в примечаниях к биографическому очерку, написанному несколько витиевато и официально, дополняет его житейскими подробностями, отчего образ купца приобретает живые черты.

«Федор Федорович, — пишет Святославский, — одаренный замечательным умом, отличался необыкновенной добротой и сильным религиозным настроением. Впрочем, он имел и благообразную наружность и крепкое телосложение, но был крив левым глазом…» В другом примечании он дает ему развернутую характеристику: «Он любил читать разные книги, и преимущественно духовные, и при всем избытке средств до конца жизни сохранил во всем умеренность, довольствовался простою пищею и двумя при доме прислугами, из которых любил особенно дворника Егора и часто разделял с ним свою трапезу; в своем саду своими руками сажал и поливал растения и сам мел дорожки».

Еще будучи крепостным, но уже обладая большим капиталом, Ф. Ф. Набилков в 1815 году приобрел (на имя купца И. Г. Лабкова, так как сам не имел права владеть землей) у ямщиков упраздненной Переяславской слободы обширный участок по 1-й Мещанской улице и Протопоповскому переулку и выстроил на нем в 1816–1817 годах большой барский дом по проекту Е. С. Назарова. «При доме Набилкова с восточной стороны раскинут был обширный тенистый сад и роща с прудами, которая существует доселе, а за садом с разных сторон тянулись прежде огороды и обширная земля, лежавшая впусте. Но рядом с домом Набилкова на самой 1-й Мещанской улице было много разных посторонних строений».

В начале 1820-х годов Набилков выкупился на волю.

Набилковы были бездетны, они не создали династии. Их возвышение и обогащение от крепостного человека до «первостатейного купца и кавалера» и путь от первоначального накопления капитала к широкой благотворительности были заключены в пределах одного поколения. Это уже само по себе выделяло Набилковых среди купеческого сословия, потому что обычно такой путь купеческий род совершал за два-три-четыре поколения.