Московские стрельцы второй половины XVII – начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

«В январе – феврале 1673 г. по приказу русского царя в район предполагаемых боевых действий было отправлено войско под командованием воеводы И. С. Хитрово. Кроме того, в Воронеж, с головой московских стрельцов Г. Дохтуровым, Г. Козласниковым, М. Сипасагиным (правильно – Гаврилой Дохтуровым, Герасимом Козляниновым, Матвеем Сипягиным. – А.П.) отправили ядра крученые, гранаты, 1000 пудов пушечного пороха, ручных гранат, 51 пуд селитры, серы, 100 аршин холста, канифоль, нефть, 5 листов железа, 2 тыс. гранат в пол пуда, 9 тыс. пудовых гранат. Войско Хитрово было укомплектовано 4 пищалями галанками и 20 пушками…»[345]. Всего в отряде воеводы И. Хитрово и стольника и полковника Г. Косагова находились, по данным С.М. Соловьева, 8 московских стрелецких приказов и два солдатских полка[346]. А. Н. Лобин упоминает еще два приказа из корпуса воеводы Хитрово и Косагова – «стрелецкие приказы И. Грибоедова и Р. Ефимова»[347]. Таким образом, пять из восьми приказов могут быть идентифицированы. В состав полка воевод Хитрово и Косагова входили московские стрелецкие приказы Гаврилы Дохтурова, Герасима Козлянинова, Матвея Сипягина, Ивана Грибоедова и Родиона Ефимова. Судя по документам киевского воеводы Трубецкого, Матвей Сипягин с частью своего приказа (вторая часть – три сотни находилась на Украине) прибыл в распоряжение воевод Хитрово и Косагова в 1672 г.[348] Кроме этих восьми приказов, московские стрельцы входили в состав сводного приказа (360 московских и 130 городовых стрельцов) «под командованием головы Ивана Волжинского и пяти сотников. Всего из Стрелецкого приказа было послано: 130 ружей и столько же «капральств банделер с ремни», пороху по 5 фунтов человеку, «да свинцу, фитилю против пороху», 8 «знамен тафтяных с древки и стоки, и в том числе первое знамя ткано золотом», 18 барабанов, 16 алебард, 48 «протазанов нарядных золоченых с кистьми»…»[349]. Полуголова И. Волжинский показал себя неплохим командиром во время подавления восстания Разина. Назначение на должность временного командира приказа, а именно такой и была должность головы сводного приказа, была повышением, т. к. приказ был назван «московским». Для И. Волжинского это была очередная ступенька в карьерном росте, открывавшая ему дорогу в головы постоянного приказа московских стрельцов или в воеводы одного из периферийных городов. Сводный приказ был предназначен для охраны отдельного артиллерийского отряда новых пушек-«галанок», которые предназначались для штурма Азова. «Во время транспортировки стволы накрывались чехлами, а стрельцы с ружьями, бердышами и протазанами шли справа и слева от артиллерийской колонны. Во время остановок стрельцы тщательно караулили вверенное им имущество. После прихода в Калугу князь Барятинский приказал «голове московских стрельцов Ивана Волжинсково у того наряда поставить стрельцов и беречь накрепко и сторонних людей… припускать никово не велели»…»[350]. Московские стрельцы 8 упомянутых приказов участвовали в походе 1673 г. под Азов, постройке «городка» – временной базы русских войск у Черкасска, осаде и неудачном штурме Каланчинских башен[351].

2. Московские стрельцы в Киевском гарнизоне в 70-е гг. XVII в.