Москва 1979

Нет возможности бороться с Морозовым, а если начать борьбу, — мало шансов выиграть. И что делать? Борис должен завтра назначить встречу Полу, все рассказать и ждать ответа. Люди, которые находятся где-то в тени, где-то за кулисами, подумают и примут решение, правильное и взвешенное. Они не захотят рвать связь с Борисом, — он слишком ценный источник информации, — но эти люди решат, что продолжать игру слишком опасно. Борису посоветуют не встречаться с Морозовым, не отвечать на звонки… Пола Морриса отзовут из страны, сделают это как-то деликатно и ненавязчиво. Даже помогут вывезти коллекцию картин, подключив к этому дипломатов, их родственников, чей багаж таможня не досматривает.

Возможно все рассосется, грозовая туча пройдет стороной, Морозов получит много денег и успокоится. Вместо Пола в Москву приедет другой журналист, по совместительству кадровый сотрудник разведки. Он сам выйдет на Бориса, для начала сведет дружбу с его женой, попросит консультацию по поводу какой-нибудь картины… Но эти вынужденные ходы отнимут много, чудовищно много времени. Недели, месяцы… Полина должна будет ждать, надеяться на чудо, — на самом деле, потеря нескольких месяцев, возможно, — это ее смертный приговор.

К утру Борис решил, что слишком накрутил себя ночью. Надо взглянуть на вещи спокойно и трезво, подумать, как выбраться из этой истории. Позвонить Полу никогда не поздно, — хоть завтра, хоть через неделю. В семь утра он набрал номер рабочего телефона, сказал дежурной, что плохо себя чувствует после долгого перелета, поэтому сможет прийти только к обеду. Он заварил чай, пожелал доброго утра жене, принял душ. Когда вышел из ванной, Галя сидела за кухонным столом и красила ногти. Она отвлеклась от своего занятия, рассеяно посмотрела на мужа.

— Ты помнишь, что должен зайти к врачу?

— По поводу чего?

— Я сто раз говорила: ты скрипишь зубами во сне. Значит, у тебя глисты…

Борис не дослушал, он хлопнул входной дверью, спустился вниз, сел в машину и через час получил бумажный прямоугольник в бюро пропусков Главного управления внутренних дел Москвы на Петровке.

* * *

Еще через полчаса Борис пил чай в кабинете старого приятеля Ивана Панченко. В свое время они учились в Высшей школе милиции, а потом работали оперативными сотрудниками уголовного розыска в районном управлении внутренних дел. Панченко карабкался вверх, перепрыгивал ступеньки служебной лестницы, — теперь он уже не опер, а старший следователь МУРа. Борис сказал, что дело у него сугубо личное, нужна информация об Игоре Морозове, уголовном авторитете, сорок три года, дважды судим.

— Что у тебя с ним? — спросил Панченко.

— Глупая история… Мы с женой хотели купить кооперативную квартиру, тут появился этот тип. У нас нашлись общие знакомые. Ну, я занял у него денег. А возвращать надо с процентами… А я этого не учел. Короче, я слегка запутался в финансах. И решил узнать немного об этом парне. Кто он, откуда… Ну, ты понимаешь.

— На твоем стуле каждый день сидят люди, которые не хотят говорить правду. По разным причинам. Бывает, я слушаю вранье по пять чесов в день. Бывает, я угадываю, что скажет человек еще до того, как он откроет рот. Короче: твою сказку я пропускаю мимо ушей. Не хочешь, — не объясняй.

Борис смутился и поерзал на стуле.

— Просто история пока не совсем понятная. Вот мне и хотелось…

— У тебя с ним серьезные разногласия?

— Ну, как сказать… Кажется, он поверил, что я богатый, то есть очень богатый, человек. Что я помогаю иностранцам через свою жену находить и скупать антиквариат. А затем мы контрабандой вывозим ценности из России. И перепродаем их. Господи… Это же полный бред. Но у Морозова разыгрался аппетит, он решил взять меня за вымя и выдоить. И переубедить его — нет никакой возможности. Плевать ему, что я сам бывший мент, а мой тесть без пяти минут член Политбюро ЦК.

— М-да… Морозов человек известный. Интеллектуал, умница, есть принципы. Вместе с тем — волевой, безжалостный. Про него рассказывают такие вещи, от которых мороз по коже, даже у меня. Возможно, все эти страшные истории он сам и придумывает, чтобы его больше боялись. Возможно, все это чистая правда. Простых людей он не трогает. Специализируется на подпольных миллионерах, помогает им избавиться от лишних денег. Словом — ты в хорошей компании.

— В хорошей компании умирать веселее.

— Странно, что он решил, будто ты замешан в таких вещах: скупка ценностей, контрабанда… А у Морозова разведка работает. И вдруг он ошибся. Странно…

— Что ты хочешь сказать? Что я контрабандист?