Читаем Москва полностью

11 | 00976 Дорога… – «Послушай, за поворотом…» —                 Дорога, кустарник… – «Послушай! Ведь там,                 За поворотом знакомое что-то,                 За поворотом…» – Дорога, туман,                 Кустарник и пыль под ногами… – «Послушай!                 За поворотом ольха над прудом,                 И дом, и…» – Дорога, ворчанье кукушки,                 Кустарник… – «Послушай! Ольшаник и дом                 За поворотом, крыльцо и раскрыта                 Дверь, только…» – Дорога и поворот,                 Пруд, дом и крыльцо, и раскрыта                 Дверь… Только кого она ждет?IV11 | 00977 Итак, пора! Прощай, прощай!                 Мне свет и сер, и сир!                 Уходишь ты в тот странный край,                 Где всем покой и мир.                 Где всем покой, а мне, а мне                 С сумою на плечах                 Молиться богу и луне,                 И на любой очаг.                 Нас мир обоих свысока                 Скитальцами нарек,                 Нас перепутала река,                 нас породил ночлег.                 Нас перепутала река…                 Мне свет и сер, и сир,                 Уходишь ты в тот странный край,                 Где всем покой и мир.V11 | 00978 Вот пригород дымный, он издали груб.                 Но вот пододвинулся. Улица вглубь.                 Афиши, витрины, и двери кругом.                 Вот дом двухэтажный. Лицо за окном.                 Вот глаз приоткрылся. Скатилась слеза,                 И в ней отразились прохожих глаза.                 И снова афиши, витрины, дома.                 Вот кончился город. Надвинулась тьма.                 Сдвигает предметы, ведет наугад.                 Смывает приметы названий и дат.11 | 00979 Снег засыпает местность лесную                 С нечеловечьим усердьем.                 Господи! Да не вызовусь всуе                 Свидетелем милосердья!                 Где бессловесною былью и хвоей                 Просек и тропок чуть видных                 Тронулось небо над головою —                 Господи, да не выдам!11 | 00980 Деревья голые стоят.                 Просматриваемые светом                 До семени, что век назад                 Отяготило землю эту.                 И каждый год издалека                 Дух семени встает и бродит                 По дереву впотьмах, пока                 До той границы не доходят.                 И вспыхивает над листвой,                 И сад возносится до жизни,                 И воздух бьется сам не свой,                 Какую-то тревогу вызнав.11 | 00981 Осыпается снег с ветвей                 Неразличимого неба,                 День выдался посветлей,                 Как уговором врачебным.                 И только там; впереди,                 У края, темнеет слово.                 Глянешь – и не приведи,                 Господи, видеть снова!                 Этот покой снести                 Ни крови, ни сна не станет.                 Господи! Бедный стих                 Воздвигнь между нами.11 | 00982 Неуловимо явен день,                 И белым по белу помарка —                 В ворота сгинувшего парка                 Вплывает будущая тень.                 И шепчет, и несет крылом                 Струи мороза, слез и боли,                 И из кристаллов крупной соли                 До неба воздух возведен.                 И слово памяти белей,                 И из-за занавеса снова                 Несказанно живое слово                 Летит и внемлет средь аллей.
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики