Москва – Багдад

Долго вышагивал по шумным улицам, наслаждаясь каким-то тихим счастьем, названия которому он не знал, пока солнце не поднялось так, что пора была уходить в тень. Тогда зашел в первый попавшийся ювелирный магазин, встал у прилавка, принялся рассматривать женские украшения. Кольцо без примерки он подобрать не сможет, значит, надо покупать серьги или браслет. Он выбрал на витрине несколько изделий и попросил показать их.

Рядом чуть слышно перешептывалась пожилая пара, что-то рассматривая под стеклом. Мимо проходили другие люди, посматривая по сторонам и невольно толкая боками стоящих у прилавка.

— Осторожнее! — прикрикнул на зевак пожилой мужчина, проверяя, целы ли его карманы.

На какой-то миг продавец отвлекся от стоящей перед ним публики и взглянул на зевак, игнорирующих замечание и продолжающих бродить у прилавков и задевать покупателей.

И вдруг время для Глеба замедлилось, окружающее окуталось липким прозрачным туманом, а душу полоснула такая тоска, от которой он чуть не закричал. Все потеряло свою ценность. Не нужны, скучны ему стали и Хава, и младенец, и строящийся дом... Почему он здесь? Зачем ему эти никчемные побрякушки? Чем он занимается?

Куда бы он пошел и что бы сделал, он не знал, но и тут находиться не мог. Отвращение к миру поднялось откуда-то из чрева, защекотало в горле, отчего рот наполнился слюной. Глеб поспешно вынул платок и брезгливо сплюнул в него.

— Спасибо, мне ничего не подошло, — сказал продавцу и пошел к выходу.

Сопя и поспешая на воздух, его опередила пожилая пара, что стояла рядом. Он посторонился, пропуская их вперед.

— Придержите вора! — крикнул продавец. — Вон того мужчину с платком в руке. И позовите полицейского!

Несколько человек тут же схватили Глеба за руки, рванули назад.

— Это неправда, — побледнел Глеб. — Ошибка! Я не вор...

— Эй, господа! Вы торгуете или даром все раздаете? Эдак скоро и вас отсюда вынесут, — размахивая тростью, тем временем в магазин вошел Василий Григорьевич. — Как говорится, наше вам с кисточкой! — он подошел вплотную к Глебу, осмотрел его со всех сторон. — Кто этот красивый мальчик? И зачем вы его так безобразно держите?

— Отойдите, господин! — прикрикнули на Василия Григорьевича отошедшие от оторопи работники магазина. — Это задержанный. Он украл браслет.

— Мне от вас смешно! Из магазина спокойно выходят воры с полными карманами, а вы хватаетесь за красавчиков? Молодцы! Браво!

— О чем речь? Что вы хотите сказать?

— Хочу вернуть вам вот этот браслетик. Его я легко отобрал у двух старых негодяев, вышедших от вас, — Василий Григорьевич вынул из своего кармана браслет и широко развел руками. — Да, господа, я такой! Много видел на своем веку. Так обменяем браслетик на свободу для этого господина?

Обрадованный продавец с протянутыми руками кинулся к Василию Григорьевичу, но тот поднял браслет выше и рассмеялся.

— Вы мне ничего не сказали про обмен!

— Отпустите этого... — продавец указал на Глеба. — Просто он его смотрел... Я и подумал...

— Он подумал! — шутил дальше Василий Григорьевич. — Приятно знаете одним махом и браслет вернуть и доброе имя приличному человеку.

— Извините меня, — к Глебу подошел продавец, подавленно улыбнулся.

Прижимая платок к губам, Глеб быстро вышел на улицу.

На перекрестке его догнал Василий Григорьевич.

— Я не умею так быстро бегать, сынок, давай идти медленнее.

Глеб промолчал, только бросил на воспитателя обидчивый взгляд, как на обманщика, и отвернулся. Так они прошли еще пару кварталов, дошли до последнего перекрестка.

— Вот здесь, мой мальчик, — Зубов остановился и показал на землю вокруг себя, — негодяи убили твоего деда Дария и покалечили твоего отца Гордея. Запомни это место и всегда ходи по нему с осторожностью. Так будет правильно.

— Как вы оказались в магазине?

— Шел мимо, увидел, что тебя удерживают за руки...

— А как догадались в мой карман залезть и взять браслет?

— Так ведь за что-то же тебя задержали. Сообразил...

— Неправда! Вы лжец! Вы давно знаете о моей беде, да? Как вы узнали?

— Мне отец твой сказал.

— Отец?

— Да, в последний вечер. Просил присматривать за тобой.

— Но я тогда не... Откуда он мог знать?

— У меня никогда не было сына, так что я не знаю, как про своих детей отцы узнают правду. Наверное, ты в играх как-то не так себя проявлял.

— Как это «не так»?

— Допустим, ты в виде шутки мог спрятать любимую вещь отца и не вернуть ему... А потом он находил ее где-нибудь в грязном закутке, смятой, а то и порванной... Бывало такое?

— Бывало... Но ведь это было в шутку, вы сами сказали...

— А как я должен был сказать? Хотя в шутку, мой мальчик, над вещами не глумятся... да и возвращают их вовремя...

— Так я и у вас вещи брал, прятал...

— Правда? А я и не замечал...

Глеб опять посмотрел на Зубова со злой укоризной. До дома они дошли, не говоря больше ни слова, расстались молча.

А утром Глеб позвал воспитателя к себе. Ждал его уже одетым, каким всегда уходил на работу.