Москва и Восточная Европа. Советско-югославский конфликт и страны советского блока. 1948–1953 гг.

Давление, которое оказывали на Югославию США, стремившиеся максимально использовать советско-югославский конфликт в интересах своей глобальной и региональной политики, необходимо было редуцировать, искать возможность использования «американского фактора» в югославских интересах. Заблокировав попытки включить ФНРЮ опосредованно через Балканский пакт в НАТО, югославы сумели использовать для решения территориального спора с Италией вокруг Триеста. Балканский пакт они также в максимально краткий срок трансформировали из военно-политического блока, каким он был изначально задуман и к 1954 г. создан, в союз Греции, Турции и Югославии с целями экономического и гуманитарного развития. К середине 1950-х гг., с началом процесса нормализации, Югославия стала постепенно выходить на мировую арену, реализуя политику «активного нейтралитета», позднее получившую название политики «неприсоединения». Таким образом, Тито пытался, восстановив отношения с СССР и не ухудшив их с США, занять промежуточную позицию в биполярном мире, сохраняя идеологические основы своей новой системы, известной как «югославская модель социализма».

Отношения с Москвой и странами «народной демократии» в 1950–1952 гг. были практически разорваны, притом с некоторыми – даже дипломатические. Власти ФНРЮ были заняты проблемами обеспечения безопасности границ, регистрируя каждую провокацию, создавая их реестр, который затем регулярно представлялся на заседаниях соответствующих комитетов ООН[189]. Также для международной общественности была подготовлена так называемая «Белая книга», составленная как сборник нарушений всего комплекса отношений с приграничными странами – Венгрией, Румынией, Болгарией и Албанией[190]. Интересной в этой связи представляется также информационная записка, подготовленная в конце сентября 1952 г. в аппарате ЦК СКЮ. Озаглавленная «Фазы политики СССР и его сателлитов по отношению к Югославии», она представляла развернутый анализ советской политики за истекшие четыре года, которая характеризовалась как империалистическая и направленная на подчинение Югославии Советскому Союзу. Авторы записки отмечали, что оказываемое начиная с 1948 г. давление на Югославию имело в основе цель сломить ее решимость сохранять свою независимость и самостоятельность и подчинить ее СССР. Такую же политику проводили и страны-сателлиты. Москва стремилась при этом решить две задачи. Первая была направлена на подчинение страны, ее территории и народа, а вторая определялась, как писали авторы записки, тем, что Югославия являлась «психологическим фактором», как пример «непослушания Москве, пример самостоятельной позиции, политики и доктрины, которая нарушала фронт послушных последователей советского империализма и разоблачала империалистическо-бюрократический уклон СССР»[191]. Доказательством «несправедливого и злонамеренного отношения советского руководства к югославской революции» еще до начала конфликта авторы считали отказ Москвы от ее поддержки в 1943–1945 гг., указывая на факты расширения дипломатических отношений с эмигрантским правительством, разделение Югославии на зоны влияния с Британией (50 на 50), попытки вербовать находящихся в СССР военнопленных, а также участников НОД со стороны присланной в 1944 г. советской военной миссии. При этом стоит отметить, что югославские эксперты сознательно не учитывали специфику отношений СССР с западными союзниками в тот период, необходимость внешнеполитического лавирования ради достижения целей войны и послевоенного мирного урегулирования. Послевоенный период до появления резолюции Информбюро и после также делился в справке на два направления. В рамках первого Москва стремилась включить Югославию в свою систему сателлитов, а также поставить ее, как и другие страны, в зависимость от себя. Другое направление, уже после появления резолюции, было связано с попытками поставить во главе КПЮ тех людей, которые помогли бы реализовать первую задачу – обеспечить полное подчинение Югославии СССР[192].

Годы конфликта показали, что существовавшее стремление югославского руководства к совместному с СССР и восточноевропейскими странами строительству социалистического содружества было прервано в 1948 г. грубой и бескомпромиссной сталинской политикой диктата. Югославское руководство, твердо решившее не идти на примирение на условиях Кремля, пройдя через краткий переходный этап, избрало курс на построение собственной модели социализма, в основе которой лежала концепция восстановления аутентичного марксизма, очищенного от наслоений сталинизма. Вместе с тем при некоторых признаках либерализма эта модель в условиях отсутствия подлинной демократии, многопартийности, оставалась авторитарной однопартийной диктатурой, наследовавшей все пороки этой системы, что при многонациональном характере государства вызвало его распад после краткого периода процветания.