...Воззвание от 6 июля 1812 г. к народу русскому и к Москве об ополчении: «Да найдет неприятель на каждом шаге верных сынов России, поражающих его всеми средствами и силами. Да встретит он в каждом дворянине Пожарского; в каждом духовном — Палицына, в каждом гражданине — Минина». Это после воззвания за каких-нибудь полчаса было собрано на собрании представителей московского дворянства и купечества несколько миллионов рублей, и первым половину своего состояния пожертвовал городской голова Куманин.
На Тверской, в доме главнокомандующего (нынешняя мэрия), Комитет для приема ополченцев записывал лиц всех сословий, среди них всех 215 студентов так называемого срочного выпуска Московского университета. В местах народных увеселений близ Новоспасского и Андроньевского монастырей, в специальных павильонах лежали на столах книги пунцового бархата, около которых выстраивались очереди спешивших записаться добровольцев — волонтеров. Первым ополченцем в полной форме явился к главнокомандующему писатель С.Н. Глинка, за ним историк К.Ф. Калайдович.
Дальше в храме шли в хронологическом порядке описания всех сражений, бывших в пределах России в 1812 г. (71 сражение). Напротив алтаря — благодарственные манифесты русскому народу и русскому дворянству в связи с изгнанием неприятеля за пределы государства. Напротив самого почитаемого — горнего места манифест о построении храма: «Да простоит сей храм многие веки, и да курится в нем... кадило благодарности позднейших родов, вместе с любовию и подражанием к делам их предков». Его окружали по сторонам благодарственный манифест городу Москве и манифест об учреждении медали 1812 г. Дела предков — о них говорили описания 87 сражений русской армии за границей. Этот летописный ряд замыкался с правой стороны западных дверей манифестами о взятии Парижа, низложении Наполеона и о воцарении мира в Европе.
Слов нет, строительство отличалось медлительностью, но такая медлительность в отношении храма имела свое слишком серьезное оправдание — виртуозное мастерство и тщательность выполнения всех, без исключения, работ. Специалисты едины в своем мнении: достичь их сегодня невозможно, ведь строили на века и строили с пониманием смысла памятника.
К концу 1839 г. была вынута из котлована 21 тысяча кубометров земли, выложена сплошная каменная масса основания. В течение 1839—1853 гг. велась кладка кирпичных стен, куполов и внешняя облицовка. До 1857 г. установлены металлические части крыши и куполов и одновременно построены леса внутри — начались штукатурные и облицовочные работы стен и пола. В 1859 г. были сняты наружные леса, а годом позже начаты росписи и внутренняя художественная отделка.
Художники — их было множество, и каких! В восторженных отзывах очевидцев о красоте внутренней отделки нет ни малейшего преувеличения. Обычно называются имена В.И. Сурикова, В.М. Васнецова, Г.И. Семирадского — они и в самом деле знакомы нам по музеям. Об одних стало принятым умалчивать, потому что они преимущественно занимались церковной живописью, — профессора Академии художеств А.Т. Марков, В.П. Верещагин, М.Н. Васильев, П.В. Басин или автор поражавшего воображение современников «Медного змия» Ф.А. Бруни. О других не говорилось, потому что не представлялось возможным связывать храм Христа Спасителя с теми, кто принимал участие в академическом «бунте 13-ти», вошел в созданную И.Н. Крамским Артель, а дальше и в Товарищество передвижных художественных выставок.
Между тем сам И.Н. Крамской сделал для А.Т. Маркова около 50 рисунков с натуры для росписи купола и расписывал тот же купол вместе с Н.А. Кошелевым и К.Б. Венигом, автором исторических полотен «Последние минуты Дмитрия Самозванца» и «Царь Иван Васильевич Грозный и его мамка». В храме работали «артельщики» А.И. Корзухин — кто не знает его «Поминок на сельском кладбище», «В монастырской гостинице», «Перед исповедью»! — и Фирс Журавлев, оставшийся в истории нашего искусства картинами «Перед венцом» и «Поминки». Здесь создал лучшие образцы своей живописи Г.С. Седов, автор полотен «Иван Грозный и Василиса Мелентьевна», «Иван Грозный и Малюта Скуратов», и Кирилл Горбунов. Больше 30 образов было написано носившим титул придворного живописца Т.А. Неффом, немногим меньше К.Е. Маковским. Кстати, запрестольный образ «Тайная вечеря» принадлежал кисти Г.И. Семирадского.