Мосты (ЛП)

– Да, часто, – признала она. Он все еще приспосабливался к этой более зрелой версии Скалли, балансировавшей между отстраненностью и функциональной зрелостью. Их расставание еще больше все запутало, отменяя достигнутый ими прогресс в некоторых областях и закрепляя другие в жизненно важном поступательном движении. – Малдер… ты понимаешь, что ей сейчас было бы двадцать три года? В двадцать три я училась в мединституте…

– В это трудно поверить. Я до сих пор ощущаю ее маленькие ручки вокруг своей шеи.

Трудно было понять, что означал резкий вдох Скалли, но на мгновение она посмотрела на него так, как смотрела, когда они были родителями. Когда дополнительная нить связывала их вместе бескорыстной близостью, не испытываемой им никогда прежде.

Малдер ринулся вперед очертя голову.

– Дана, я знаю, что ты покинула «секретные материалы», потому что не хотела иметь дело с тьмой. Я знаю, что ты не хотела возвращаться.

Она покачала головой.

– Да все нормально.

– Нет, Скалли… Я знаю, ты говоришь, что сейчас все иначе, что ты здесь по иным причинам, но я также знаю, что ты до сих пор с этим борешься. Ты хочешь уйти? Ты согласилась заняться этим делом, потому что оно давало возможность погреться на солнце. А сейчас… тьма присутствует даже здесь, в пустыне. На тебя напали и ранили. Ты правда хочешь и дальше этим заниматься? То есть на самом деле? Ты действительно в порядке?

Она ответила далеко не сразу.

– Прямо сейчас я по-прежнему хочу быть здесь. И я в порядке.

Он принял то, что ему следует удовлетвориться подобным ответом. Если он что и понял за последние 24 года, так это то, что порой лучше оставить все как есть.

– Ладно. И когда это изменится… ты мне сообщишь?

Она не ответила, однако протянула руку и сжала его ладонь.

У нее всегда лучше получалось выражать свои чувства без слов.

***

В затянувшейся тишине Малдер почувствовал, что Скалли взяла себя в руки и вновь возвела свою защитную броню. Может, она и научилась делиться своими переживаниями для лучшего взаимодействия с ним, но у ее открытости был предел, за которым она снова перегруппировывалась и вновь уходила в себя.

Трудно сказать, сколько прошло времени, прежде чем она спросила:

– Как думаешь, Мариэла Гарсиа и Нейт Монро имеют ко всему этому отношение?

– В каком смысле? Думаешь, они создают проблемы? Инсценируют визиты?

– Я так не считаю, но каково твое мнение по этому поводу?

Малдер покачал головой.

– Нет, я вовсе так не думаю.

– Но нам все же стоит рассмотреть такую возможность.

– А чего бы они этим добились? – Малдер отпил лимонада из бутылки, примостившейся на консоли между ними. От сухого пустынного воздуха у него во рту пересохло.

– Не знаю… враг моего врага? Что, если они сочли, что создание угрозы обеим семьям может их сблизить? Заставить одобрить их отношения?

Он проглотил лимонад и опустил бутылку.

– Серьезно? Думаешь, местные Ромео и Джульетта решили, что инсценировка визитов Черноглазых детей поможет их родителям лучше понять их любовь? Это довольно нетрадиционный подход к проблеме, мягко говоря. Не могу представить, что бы эти дети имели какое-то отношение к смерти Джозефа Гарсиа или болезни бабушки и мальчика.

– Нет, они и не имеют. Но, вообще-то, я имела в виду, не считаешь ли ты, что стресс от той ситуации, в которой они оказались, и напряжение, которое она породила внутри и между их семьями, спровоцировали все то, во что это в итоге вылилось? – после минутного раздумья продолжила она.

– Ну, к случаю с Монро это вполне подходит. Если Эд подозревал свою жену в предательстве и при этом думал, что его сын собирается уехать, бросив семейный бизнес, такое количество стрессовых факторов вполне могло подтолкнуть его к безумию. Но что ты думаешь о Гарсиа? Считаешь, они не одобряли Нейта? Донна что-то тебе сказала?

Скалли перехватила лимонад, когда Малдер ставил бутылку обратно на подставку для стаканов, и поднесла его к губам.

– Нет, я ничего такого не заметила, – ответила она. – Мариэла целеустремленна и серьезно настроена на учебу. Мы, по понятным причинам, не видели ее взаимодействие с отцом, но что касается матери, мне она не кажется стереотипным домашним тираном. Скорее, Донна высказывалась в том духе, что Мариэла слишком много на себя взваливает, берет на себя ответственность за семью, хотя еще слишком для этого молода. Я бы предположила, что она станет поощрять здоровые социальные отношения дочери.

– Согласен. Так под каким углом ты взглянула на эту проблему?