Мотылёк над хищной орхидеей

Рей вздрогнул, вспомнив Конрада, зажавшегося в угол на полу своей старой камеры, и одного из мастеров с шокером над ним.

Машинально взял со стола фреш и сделал глоток.

— Пора переходить на последний этап, — продолжил тем временем Майкл уже спокойней, — сам подготовишь его, или лучше я?

— Сам, — Рей быстро сверкнул глазами на него и снова уткнулся носом в стакан.

— Вот и хорошо, — поддержал Майкл.

Потянулся, сделал глубокий вдох и двинулся прочь.

— Можешь считать это занятием по пластике, — Рей, установив эквалайзер микрофона на те же настройки, которые обычно использовал для своего модулятора, сидел в комнате наблюдения.

Майкл стоял поодаль, спрятав руки в карманы. Он то и дело бросал на партнёра злые взгляды, которые должны были сказать Рею: «Я не понимаю, какого чёрта мы должны ему что-то объяснять?».

Он уже пытался говорить это вслух, но ответа не получил.

Рей, казалось, полностью погрузился в процесс, в котором, к явному собственному сожалению, прямого участия принять не мог.

Конрад сидел за туалетным столиком по другую сторону стекла. Вот уже час стилист подбирал для него новый цвет волос, и сейчас как раз подошло время смывать тон.

— Мне нравится, — сказал Рей, когда фен за пару минут позволил разобрать результат. Волосы Конрада стали несколько темней и потеряли яркость ржавчины, теперь они плавно перетекали из русого в рыжину.

Конрад равнодушно смотрел на себя в зеркало. Во взгляде его была тоска — как будто он что-то подозревал.

— Там ещё кто-то есть? — спросил он, когда стилист ненадолго вышел, оставив его одного.

Рей помешкал и честно сказал:

— Да.

Губы Конрада дёрнулись, как будто он хотел что-то сказать, но он промолчал.

В зеркале он не узнавал сам себя. Студент, которого он видел там по утрам, исчез, превратившись в незнакомую фотомодель. Это превращение тем более пугало, что Конрад вообще уже не был уверен, осталось ли в нём что-то от него самого. Прошлая жизнь тонула в дымке и виделась с трудом. Пальцы почти перестали скучать по глине, а мир сузился до этой камеры, фильмов на экране на стене и журналов мод, которые последнее время Мастер подбрасывал ему.

Всё это мало соответствовало тому, как видел себя Конрад до сих пор, и теперь ему казалось, что он теряет последние крупицы себя.

— Он даст мне новое имя? — глухо спросил Конрад, хотя минуту назад хотел задать совсем другой вопрос.

— Может быть, да, — Рей облизнул пересохшие губы, — не думай об этом сейчас. У нас ещё есть дела.

Конрад кивнул.

Вернулся стилист и, спрыснув волосы Конрада водой, заново принялся над ним колдовать.

Рей наблюдал молча, думая о том, как бы он хотел коснуться этих волос сам — и как не хочет потерять их навсегда.

«Это глупо», — говорил он сам себе, но убедить не мог. Глупость продолжала лезть изо всех щелей.

— Чуть надвинь справа на лицо, — мягко приказал он стилисту, включив микрофон, и эта мягкость тут же разозлила его, но справиться с накатившей нежностью он всё равно не смог. — Конрад, тебе очень идёт, — только и смог произнести он, покосившись на Майкла, который продолжал пристально за ним наблюдать.

— Не знаю, — сказал тот и потрогал то место, где недавно была родинка над губой. Конрад так и не заметил момента, когда она оказалась удалена.

— Сейчас принесут костюм. Можешь выбрать один из двух.

Конрад кивнул.

Когда стилист вышел ещё раз и вернулся с набором галстуков, рубашек и двух костюмов, Конрад, поколебавшись, ткнул пальцем в почти чёрный, с синей ниткой, которая делала его глаза ещё глубже и грустней.

Галстук и рубашку он тоже подбирал сам, а потом стилист наконец исчез, и появился фотограф.

Пока Конрад сидел на стуле у стены, тот расставлял свет, а Конрад всё смотрел на зеркало на стене. Он давно уже понял, что Мастер наблюдает за ним через него, но сам, как ни старался, не мог его разглядеть.

Сейчас как никогда он хотел ощутить его рядом с собой. Суета пугала его, и Конрад чувствовал, что всё это ерунда. Никакой это не урок.

Мастер всё-таки собирался его продать. Или не Мастер, а тот, кто стоял выше его.

С тех пор как Конрад нарушил правила, тот больше не заходил к нему и разговаривал только через стекло.

Наконец, свет был установлен, и фотограф — в такой же маске, как и все, кого Конрад видел здесь, — принялся щёлкать его.

Первые фото делались в костюме. Конрад держался немного скованно, но, посмотрев результаты, Рей рассудил, что так даже лучше — юноша на фотографиях был серьёзен и строг.

Затем Рей приказал ему снять костюм.

Руки Конрада дрогнули, когда тянулись к пуговицам на рубашке.

— Целиком? — спросил он.

— Это важно, Конрад, — вместо ответа сказал ему Рей, — я должен знать, что ты достаточно свободно владеешь собой. Тебе нечего стесняться — у тебя красивое тело, многие могут позавидовать тебе.

Пальцы Конрада всё равно дрожали, когда он снимал рубашку и пиджак. Стянув брюки, он долго расстилал их на кровати, явно откладывая последнюю часть. Затем нерешительно взялся за резинку трусов.

— Достаточно, — торопливо сказал Рей.

Майкл бросил на него обжигающий взгляд.

Рей отключил микрофон и повернулся к нему.

— Никого не интересует его член.