Мраморное сердце

Это было нестерпимо, что бы он там ни фантазировал сейчас в поисках вечности и одурманенный суицидальной смесью наркотиков, его сердце по-прежнему отказывалось сдаваться и прекращать биться. Нет, оно всё ещё в панике билось под резкими ударами ножом этих ярко голубых перчаток Райана, оскверняющих его тело и отбирающих этот символический мотор, который принадлежит только ему, ему одному. Почему так больно, где мой воздух, где моя способность видеть чётко, когда нос прекратит улавливать запахи сырого мяса, почему это глупое сердце до сих пор сжимается и стучит в этом неистовом темпе? Остановись и узри своё предназначение, пытался Джулиан убедить его. Перед тобой целая вечность, ты не принадлежишь мне, ты принадлежишь ему, этому мраморному воплощению мёртвой красоты, а моё сердце здесь, где-то рядом, я его ещё недавно сжимал, только руки мои больше меня не слушаются, а глаза затуманиваются кровавой пеленой. И эти звуки извлечения моего сердца постепенно заглушает хор скорбящих ангелов, их вой проводит меня до самого рая, или ада, или пустоты, где существует лишь тьма. Но осталось только чуть-чуть дотерпеть, моя жизнь всё ещё теплится под священными движениями Райана, создателя моей вечной красоты. Осталось только сохранить эту энергию на последнем биении сердца, чтобы затаить дыхание и уже открыть глаза с мраморным сердцем в груди. Только это мраморное сердце способно рассеять все иллюзии и дать поверить в созданную нами вечность. Я верю, я живу, я в мраморе, и я в плоти, моё сердце принадлежит тебе, и я принимаю твой мраморный дар, я приближаюсь к огню между жизнью и анти-жизнью, но он уже не обжигает меня, он ведёт меня на путь гармонии, чистоты и святости. Я идеален, я очищен, я преображён, я коснулся вечности, и ничто не способно остановить её, ведь на то она и вечность, чтобы быть вечной. И с мраморным сердцем в груди я неуязвим, я принял эти дары, я воплотился в своё идеальное состояние. Мраморное сердце, я принял тебя.

Возможно, Джулиан уже был мёртв, когда Райан вытащил его горячее сердце, поднёс его к свету и приложил к груди мраморной статуи. А потом сделал самое логичное на свете, он вернул в свой дом гармонию, когда мраморное сердце в груди ещё тёплого Джулиана идеально вошло в его выпотрошенное тело. Джулиан себя уже видел со стороны, он был везде, он был и собой и мрамором, он был богом, он был творением и творцом, все тайны мироздания были ему доступны, всё застыло в этом мгновении вечного счастья. В момент, когда он принял мраморное сердце, материальная жизнь прекратила своё существование, открыв дорогу собственному миру, лишённого всего уродливого, всего дисгармоничного, всего устаревшего. Он был свободен от всего на свете, он был творцом своего мира, только он один, и он был целостным, теперь в нём не было недостатков, мраморное отражение гармонизировало его, он достиг наивысшей цели! Но стоит только засомневаться, как трясина пустоты из самых глубин мрака сгущалась над ним, рассеивая все иллюзии. Это просто была смерть, и нет никаких вечностей в красоте и в гармонии, есть только прожорливая тьма смерти, а все сказки о катарсисах и экзальтациях были всего лишь борьбой со страхами смерти, которая в итоге побеждала всё. Но он будет ей противиться, ничто и никогда не разрушит его собственный мир, в котором царит его вечная красота. Никакие страхи и неуверенность не смогут лишить его этого последнего убежища, ведь он застыл в вечной гармонии.

38

Когда праздник закончился, Райан почувствовал не только облегчение, но и прилив сил, лучше дня было и не представить для того, чтобы соединить в одно целое Джулианов и сохранить вечную молодость в одном гармоничном миге. А потом хоть конец света, хотя полное забвение, его цель будет достигнута. Он знал, что и Джулиан больше не мог терпеть. Их вцепившиеся взгляды красноречиво кричали о том, что оба неистово жаждут покорить вечность, и ни одна преграда не смогла теперь остановить их. Он придёт, и всё начнётся, и всё закончится, а в вечности уже будут неактуальны такие понятия как начало и конец, линейное время исчезнет.