Мстёрский ковчег. Из истории художественной жизни 1920-х годов

Самое первое рукописное издание коммуны так и называлось — «Первые шаги»[916]. Они были «сделаны» еще в 1922 году, но оказались только пробой сил[917]. Потом, при Пальмове, в период расцвета деятельности литературно-художественного кружка его рупором недолго был «периодический» журнал «Искусство и жизнь»[918]. В октябре 1925-го на одном из педагогических советов М. В. Модестов, сменивший Пальмова в роли главы художественной части станции[919], предложил вернуться к самодеятельной журналистике. Отдавая должное поддержке, которую со стороны нового руководителя получила издательская инициатива, Павел Кениг писал: «По тем временам было большой жертвой с его стороны выделить хорошую белоснежную бумагу на наш журнал „Искусство“, выходящий в нескольких экземплярах. Штатной машинистке было поставлено в служебную обязанность печатать все экземпляры нашего журнала, и он стал как бы печатным, вместо рукописного… Оформлял журнал Николай Шмелёв. Он был талантливым художником. В 17–18 лет он создавал самобытные образы русской природы и людских типов[920].

Создавался также серьезный журнал „Искусство и труд“[921], пропагандировавший необходимость все достижения эстетики внедрять в производство: в вышивку, металлоизделия и деревообработку. Если журнал „Искусство“ был исключительно ученический, то журнал „Искусство и труд“ был общим. Сюда могли давать статьи и образцы производственных изделий наши преподаватели. Здесь могли ставиться проблемы дальнейшего развития советского искусства вообще.

Просматривая теперь эти журналы, видишь много наивного и незрелого, но тогда это все живо волновало, вызывало споры и поход против „чистого искусства“, за искусство служебное, утилитарное, внедряемое в толщи народных масс»[922].

В самый разгар работы над этой книгой автору стало известно, что в фондах Мстёрского художественного музея уцелели журналы, о которых рассказывал Павел Кениг — первый номер «Искусства в труд» и три экземпляра «Искусства»[923]. Как оказалось, они были переданы туда в конце 1970-х годов Марией Александровной Модоровой.

^{Журнал 5-й Мстёрской опытно-показательной станции Наркомпроса «Искусство в труд». № 1, 1926. Мстёрский художественный музей}

Издания, выходившие с мая 1926 года, были обращены не только к внутренней аудитории, но и к населению Мстёры. В первую очередь — к местным кустарям, по-прежнему переживавшим трудные времена. Журналы содержали общеполитические статьи, воспоминания, публикации по истории искусства, художественных промыслов, о прошлом Мстёры. Кроме того, в них — хроника жизни школы и техникума, рассказы, стихи учащихся. Художники были активными авторами и непосредственно участвовали в оформлении: К. П. Мазин подбирал иллюстрации, а С. Я. Светлов осуществлял монтаж, дизайн материалов. Есть основания полагать, что Светлов давал в журналы и собственные рисунки. Среди иллюстраций сохранившихся выпусков есть графика, которую трудно связать с кем-то другим. Кроме недетского профессионализма в них чувствуется особенная энергия нового. Ее не заподозришь в академисте Мазине или строгановцах старой школы Лашине и Модестове.

^{Журнал 5-й Мстёрской опытно-показательной станции НКП «Искусство». Май 1926}

Первый и единственный экземпляр «Искусства в труд» оформлением обложки дает представление о том, как его создатели видели место 5-й МОПС, как понимали ее роль. Довольно многословный черно-белый рисунок-эмблема, характеризующий направления образовательной деятельности, композиционно помещен «между городом и деревней». Станция в этой графической интерпретации — медиум между социальной, технологической полноценностью промышленных центров и сельской глубинкой, которая нуждается в патронировании по целому ряду линий. Вместе с тем она — источник новых, усовершенствованных кадров; в них одинаково нуждаются современная промышленность и традиционное кустарное производство. В обращении редакции к читателям выражалась надежда, что журнал сможет стать одним из инструментов культурного воздействия, раскрывая идеалы станции через наглядный пример ее деятельности: «Мы не хотим сказать читателю, как надо работать, а показываем, что мы делаем, как мыслим… К этому призывает нас та революционная волна, которая надломила культуру недавнего прошлого и, переоценив его ценности, выдвинула целый ряд новых задач», — говорилось в редакционной статье[924].

Коллектив, выступивший со своим первым журналистским опытом, возглавил инициатор идеи М. В. Модестов. В состав редколлегии вошли В. Ф. Карманов, С. Я. Светлов, преподаватели П. А. Сергиевский и Н. П. Рождественский.