Мстёрский ковчег. Из истории художественной жизни 1920-х годов

Для того чтобы вернуться к состоянию относительного равновесия, мстерянам понадобилось около двух лет. По совпадению к 1924 году слово «коммуна» исчезает из названия образовательной структуры (но не из обиходного употребления), то есть именно тогда, когда ее коллектив снова обрел слитность, единство и силу первых лет своего существования. Эти качества имели вполне ощутимое энергетическое выражение. Неслучайно бывшие воспитанники даже спустя десятилетия продолжали называть себя коммунарами и в общении органично воспроизводили тип поведения, восходящий к временам их юности, основанный на дружбе, взаимопомощи, убежденности, что чужой беды не бывает.

^{Федор Лашин. Панорама «Старик и старуха у разбитого корыта». Начало XX века. Дерево, краски, резьба, роспись. Художественно-педагогический музей игрушки им. Н. Д. Бартрама, Сергиев Посад}

^{Федор Лашин. Панорама «Старик и золотая рыбка». Начало XX века. Дерево, краски, лак, резьба, роспись. Художественно-педагогический музей игрушки им. Н. Д. Бартрама, Сергиев Посад}

^{Федор Лашин. Панорама «Демьянова уха». Начало XX века. Дерево, краски, резьба, роспись. Художественно-педагогический музей игрушки им. Н. Д. Бартрама, Сергиев Посад}

Драматическая страница в истории Мстёрских художественно-промышленных мастерских была творчески освоена знаменитой местной традицией миниатюрной живописи. Один из наиболее ярких представителей среднего поколения мстёрских миниатюристов Н. И. Шишаков[661], еще успевший поучиться у К. И. Мазина, на рубеже 1970-х создал две шкатулки, трактующие сюжет столкновения новой, зачмоновской волны с жизнью коммуны. Обе работы — версии одного и того же мотива: хаос, проникающий под своды гармонии. Исход этой коллизии у автора предопределен, в реальности же все было гораздо сложнее.

^{Николай Шишаков. Шкатулка «Коммунары в Мстёре». Мстёра. 1969. Папье-маше, темпера, золото, лак, живопись лаковая. Местонахождение неизвестно}

Так случилось, что уже в 1930-е годы мстёрская воспитанница Мария Антонова сама оказалась в роли педагога в знаменитой коммуне Антона Макаренко на Украине. У нее была уникальная возможность сравнить методы Макаренко с практикой ее родной Мстёры. И это сравнение оказалось не в пользу знаменитого советского перековщика заблудших детских душ. Макаренко, как известно, охотно дрался, по свидетельству Антоновой, применяя для вразумления тяжелое пресс-папье. Мстёрские художники и их коллеги в сходных обстоятельствах умели обходиться без этого. На встрече бывших коммунаров с журналистами «Комсомольской правды» один из воспитанников А. Мольков говорил: «Я думаю, что во Мстёрах такого идеолога, как Макаренко, не было, но какая-то рука направляла работу нашего педагогического коллектива, это подотдел изобразительных искусств Наркомпроса[662], потому что определенная линия в работе, программа, целеустремленность определенная… была»[663].

^{Николай Шишаков. Шкатулка «Коммунары». Мстёра. 1970. Папье-маше, темпера, золото, лак, живопись лаковая. Владимиро-Суздальский музей-заповедник}

Каким бы сплоченным и творческим ни выглядел коллектив мстёрских педагогов в воспоминаниях их питомцев, испытание огнем не могло пройти безболезненно. Огромную брешь убытков при постоянном дефиците финансирования Наркомпрос предлагал руководству школы-коммуны и мастерских возмещать вексельными расчетами. Это завело в новую беду настоящей долговой кабалы с сопутствующими ей судебными тяжбами. Череда невзгод вызвала раскол среди преподавателей. Заявленное еще в 1921 году переформатирование художественно-промышленных мастерских в техникум, так и не доведенное до конца, теперь выглядело совсем трудновыполнимой задачей[664]. По воспоминаниям Бориса Троицкого, приехавшего учиться в Мстёру сразу после постигшей коммуну беды, «учебно-производственный комплекс включал в себя обыкновенную деревенскую кузницу, слесарно-механическую мастерскую и деревообделочную мастерскую. Все потребности обеспечивал восьмисильный двигатель, который часто ломался. Парк станков был устаревшим»[665].