Мудрость цветов

Икеда едва заметно кивнула. Она обернулась на нависающую тень посреди поля. Сандзина было не видать.

– Сандзин! – окликнула она своего путника.

Тишина. Тень не двигалась с места. Не колыхалась под свист ветра. Не пропускала сквозь себя солнечные лучи. Ловчая подошла ближе, неторопливо войдя в тень. Сандзин благополучно отряхивался от пыли.

– Немного, но я подремал, – улыбчиво потянулся он.

Икеда последовала за женщиной, взглянув напоследок на странную тень. Они прошли сквозь редеющую чащу. Широкие угловатые крыши домов открылись под небольшим холмом. Приятный запах цветов кружил в воздухе. Выложенная тропинка из декоративных деревянных спил вела вдоль узкой улицы. На дверях некоторых домов и на самодельных плитах, на которых были вырезаны мужские имена, висели светло-розовые ветки магнолии. Вокруг царила странная тишина. Угрюмые женщины возились на грядках, носили корзины с овощами от дома к дому, бережно протирали запылившуюся мебель, но ни одна из них не издавала ни звука, ни шороха, словно их вовсе не существовало. Казалось, что этот заплаканный муж, жена которого аккуратно завела его в дом, был единственным мужчиной в этом уютном поселении. Он продолжал сжимать в руках скрученное покрывало. Ловчие вошли в просторный дом. Чисто. Светло. Обставлено. Кадзуо дрожал, уставившись в одну точку, пока вдруг не заметил Сандзина, что привычно держал ладонь на рукоятке своего маленького клинка.

– Ты кого-нибудь убивал? – грубо спросил он.

– Нет, – также уверенно ответил Сандзин.

– А я убивал, много убивал. Вот боги и послали мне демона в наказание.

– Ну что ты такое говоришь, а! – тут же громко вставила хозяйка. – Нет никакого демона. Просто наши мужчины с войны вернулись, вот и страдают все, как один.

– Что за демон? – спросила Икеда, приподняв взгляд.

Губы Кадзуо задрожали. Он стиснул зубы. На лице медленно появилась истерическая ухмылка.

– Это кубирэ, – ответил он. – Демон, что пожирает всю радость, не оставляя ни единого светлого воспоминания. Сначала он забрал моего брата, потом соседа Сэя.

– Сэй этот, пьяницей был, – прервала жена. – И жена от него ушла, вот и свёл счёты, а брат твой просто молодой совсем, дурак.

Хозяйка заметно загрустила.

– Вот именно, что молодой он был совсем и восемнадцати зим не прожил. Никогда бы он на себя руки не наложил. Презирал он смерть, да чтобы сам к ней в объятия… бред! Кубирэ его поглотил, всех мужчин здешних, по очереди, как по списку, а теперь и меня хочет. И знаешь что воительница…

Он уверенно поднялся на ноги, приблизившись к Икеде.

– Ни одного тела так и не нашли, – прошептал Кадзуо.

– И что, ни одного мужчины, кроме тебя, в поселении не осталось? – поинтересовался Сандзин.

– Остался один старик Таро и дети. Их, благо, демон не трогает.

– Где найти этого Таро? – спросила Икеда.

– В конце улицы. На двери большой венок из магнолий, не пропустишь.

Охотница двинулась к выходу, но Кадзуо тут же её остановил, стрельнув пронзительным взглядом, словно вовсе позабыв о своих несчастьях.

– Эй, ловчая! – обратился он. – Убей демона и я отдам всё, что пожелаешь.

Икеда едва заметно кивнула, скрыв глаза за амигасой.

Дом Таро оказался куда скромнее других. По форме он напоминал больше сарай из старых, чернеющих досок. На приоткрытой двери, широко растянувшимися лепестками, висел яркий венок из магнолий. Воительница едва потянула за край двери, как её встретил охрипший голос.

– Холодно, дверь закрой, – произнёс Таро.

Он, скрестив ноги, сидел в самом дальнем углу маленькой комнаты. Дом был практически пустым. Ни мебели, ни света, ни даже комфортного места для сна. На стене висел вакидзаси в ножнах, а над ним – обнажённый самурайский меч. Вычищенный. Блестящий. Единственные вещи в доме, стоящие дороже миски риса. Старик пристально глядел на незваных гостей, постоянно судорожно покусывая верхнюю губу.

– Что это с тобой, мальчик? – наконец, обратился он к Сандзину, широко раскрыв глаза. – Почему ты такой маленький?

– Я таким родился, – уверенно ответил Сандзин.

– Повезло тебе, мальчик. Ты особенный. Твоя жизнь несправедлива и жестока, но полна эмоций и свершений, – Таро резко перевёл взгляд на воительницу. – А ты, женщина в доспехах. Ты сильна, красива, по твоему холодному взгляду и терпеливому молчанию могу уверенно сказать, что и умна. Тебе повезло куда меньше, чем маленькому человеку. Тебя окружает справедливость и всеобщее признание. Ты могла бы стать, кем пожелаешь. Могла выйти замуж за богатого господина и никогда ни в чём не нуждаться. Могла писать стихи и книги, и твоим словам внимали бы тысячи людей. Могла построить свой дом, облагородить землю, основать целое владение, и люди бы слушались тебя. Но вместо этого ты выбрала меч, от которого разит кровью, а всё потому, что тебе хочется ненавидеть и быть ненавистной. Так скажи мне, кого хочешь возненавидеть в этот раз?

– Кубирэ, – ответила Икеда.