Мудрость цветов

Икеда быстро обнажила свой меч и бросилась на демона. Она одним молниеносным движением перерезала натянутое покрывало и Кадзуо упал на землю. Кубирэ гневно взглянув на воительницу, продолжая с треском сжимать кулаки. Ловчая не остановилась. Она ловко продолжала сбрасывать тела висельников на землю, отрезая верёвку за верёвкой, под одобряющие крики женщин. К ним, наконец, вернулась надежда. Демон раскрыл пасть. Рот оказался пустым тёмным пятном. Ни языка, ни одного зуба, кроме двух торчащих каменных клыков. Его пальцы отросли, став похожи на острые заточенные колы. Демон замахнулся. Медленно. Плавно. Икеда приподняла меч. В один момент кубирэ ускорился. Его кулак устремился в сторону воительницы. Она попыталась отпрыгнуть, но лишь усугубила своё положение, получив удар в бок. Её отбросило. Перекатило по холодной земле. Амигаса слетела с головы. Она схватилась за бок, но, всё же, удержала в руке свою катану. Сандзин бросился на помощь. Он обнажил свой короткий клинок и замахнулся для удара. Слабый, но уверенный удар пришёлся прямо на прочное тело демона, но несмотря на это, острый клинок, словно игла вошёл в плоть, крепко застряв внутри. Высокие корни вылезли из земли и схватили Сандзина за ноги, попытавшись откинуть в сторону, но коротышка упорно ухватился за рукоятку своего клинка, повиснув так, вверх ногами. Лезвие вышло из плоти демона. Корни отбросили коротышку в сторону. Сандзин упал на спину, несколько раз ударившись затылком о землю. Из тела демона полилась тёмная гнилая кровь. Икеда заметила это и не став долго ждать, поднялась на ноги. Часть её чёрных локонов упали на щёки, выпав из, заплетённого на затылке, хвоста. Пронзительный взгляд устремился вперёд. Она замахнулась мечом. Резкий удар. Зловонная кровь хлынула во все стороны. Ещё удар. И ещё. Лезвие сверкало в руках воительницы, но демон лишь продолжал свирепеть.

– Икеда, глаза! – вдруг крикнул Сандзин.

Охотница быстро ухватилась за одну, торчащую из тела демона, ветку. Подпрыгнула и ухватилась за горб, тут же перепрыгнув на голову. Глаза напоминали два надувшихся шара, чуть ли не выпадая из глазниц. Воительница приподняла меч и вонзила лезвие прямо в глаз кубирэ. Кровь растеклась по застывшему лицу. Икеда, таким же образом, пронзила и второй глаз. Кубирэ издал протяжный скрипучий визг, раскрыв пасть ещё шире. Его ноздри раздулись, жадно глотая воздух. Он склонился к земле, начав проваливаться в глубокую яму, из которой вырос. Земля, словно песок, затягивала всё его тело вниз, до тех пор, пока кубирэ окончательно не исчез, оставив после себя пустую яму. Икеда выдохнула, спрятав меч в ножны и подняв свою амигасу. Тень ушла, дав тусклым солнечным лучам, согреть замёрзшую кожу. Жена подошла к лежащему Кадзуо. Холодный. Бледный. Женщины склонились над умершими мужьями, сыновьями, братьями. Их слёзы капали на холодные тела. Сандзин с грустью наблюдал за этим, продолжая сжимать клинок в трясущейся руке.

– Страшно? – спросила Икеда, не отводя взгляд.

– Очень, – без сомнений ответил коротышка. – Я попытался убить демона. Вдруг и правда в моей легенде есть доля правды. Вдруг я проклят, и мне нужно набраться смелости, чтобы снять проклятие и стать человеком.

– В нашем мире всё возможно, Сандзин.

Ловчие отправились дальше, оставляя за спиной слёзы и боль людей. Они знали, что на надгробных плитах появятся свежие ветви магнолий.

Отчаяние

В прекрасном мире вижу счастье,

Светлую улыбку, что люблю.

Моё сердце излучает радость,

И жизнь я эту берегу.

Открыв глаза я вижу серость,

Что сковала, как в цепях,

И лишь душа проявит смелость,

Отчаяние заберёт меня.

Глава 8

Посеявший боль

Вокруг не было ни души. Множество разбитых покинутых ятай11, вдоль длинной украшенной яркими фонарями, улицы. Брошенные вещи, потерянная обувь, куски разодранной сгоревшей одежды и свежая алая кровь на каменной дороге. Вдали слышалась спокойная мелодия с двумя плавными нотами. Тихая. Притягивающая. Устрашающая. Несколько звонких колокольчиков раскачивались на, натянутых над головой, лентах. Всё говорило о, неожиданно и плачевно, прерванном фестивале.

– Как ты думаешь, какое чудовище сотворило всё это? Видимо, освирепевший демон, – предположил Сандзин, прижимаясь ближе к спутнице.

Икеда резко остановилась.

– Это не просто демон, Сандзин. Это Асура, – ответила Икеда.

– Асура? Но как ты…

Сандзин замолчал, заметив впереди, у самого подножья храма внушительную фигуру демона. Его чёрные густые волосы напоминали гриву льва, что словно тень спадала до самой земли. Тощее, костлявое, но при этом высокое и крепкое тело, с багряной кожей, одетое в широкий мешковатый балахон. Вместо ног – шесть длинных паучьих лап, на каждой из которых висели человеческие черепа. Лицо больше походило на карнавальную маску. Два ровных острых клыка на угловатой челюсти. Устремлённые вперёд, безликие чёрные глаза. Длинные рога, торчащие в разные стороны. На шее блестящие жемчужные бусы. Вокруг него лежали несколько обглоданных тел. Он с упоением облизнул с пальцев свежую кровь.