Мудрость восточной поэзии (сборник)

Каплей жидкости были мы, вложенной
в чресла,
Что в огне обоюдных желаний воскресла.
Завтра ветры развеют наш прах, но сегодня
Веселись: то, что в чаше, хмельно, а не пресно.

Сам с собою сражаюсь – я жалок и слаб.

Пью вино и не каюсь – я жалок и слаб.
Отпусти мне, Всевышний, грехи, ибо знаешь:
Потому и грешу я, что жалок и слаб.

Допьем кувшин вина – в нем жизненная сила, —

Покуда нас двоих тоска не сокрушила.
Потом Гончар судеб наш прах смешает
с глиной
И вылепит кувшин, а может – два кувшина.

Всё тайна: море бытия и жемчуг смысла в нем.

Ее постигнуть ты и я пытались день за днем.
И всяк болтал, увы, лишь то, что выгоду
сулило.
Но дна никто не озарил спасительным огнем.

Я в злобный рок не верю, коль мне Творцом

дано
Из рук прекрасной пери волшебное вино.
Грози мне адом, дыбой, вини во всех грехах,
Но меж Луной и Рыбой напьюсь я все равно!

Греша, не могу не испытывать страха.

Но я уповаю на милость Аллаха.
Пригрей, Всемогущий, Хайяма, который
Был пьяным гулякой, стал горсточкой праха.

Ты, Аллах, замесил мою глину. – Как быть?

Плоть слепил и согнул мою спину. —
Как быть?
Ты, Всевышний, деянья благие и злые
Начертал на челе моем бренном. – Как быть?

Я вчера заходил к одному гончару.

И сказал ему: «Помни: мы – пыль на ветру.
Пыль осядет на землю, смешается с глиной,
Чтоб воскреснуть кувшином на пьяном пиру».

Пол пестрит черепками изысканной чаши,

Чей узор – ожерелья жемчужного краше.
Что, невежда, хрустит у тебя под ногой?
Присмотрись к черепкам: это головы наши.

Тысячи Махмудов и Айязов

Поглотил бездонным синим глазом
Небосвод. Никто не возвратился,
Не утешил нас своим рассказом.