Мушкетер и фея и другие истории из жизни Джонни Воробьева

И Джонни не пошел, а побежал к серебристо мерцающему крепостному валу.

Борис Иванович… Рука так и просится написать: «Борис Иванович стоял и смотрел ему вслед». Но это неточно. Он смотрел себе под ноги. На тени кленовых ветвей, на втоптанную в снежок коробку «Беломора»… А потом он посмотрел вверх, за снежные деревья. Там поднималась четырехэтажная школа. Она еле угадывалась в мутноватом ночном небе: окна были непривычно темны: уроков нет — каникулы, а новогодние вечера уже прошли. Лишь кое-где окна чуть искрились — то ли отражали рассеянный свет месяца, то ли мерцали сами по себе.

Очень хочется написать, что, посмотрев на окна своей школы, Борис Иванович сначала тихо, а потом все решительней зашагал к отделению почты. И там вечерней дежурной телеграфистке сдал телеграмму для своего товарища, что на юг он не поедет и начальником лагеря он не станет… Но мы этого не знаем. И расстаемся мы с директором школы номер два здесь, на улице, когда он о чем-то думает и что-то решает, глядя на темные окна дремлющих классов.

Ладно. В конце концов, не он главный наш герой. Главный — Джонни. Мы с ним расстаемся, но здесь проще. По крайней мере сейчас проще. Джонни с разгона, не заметив крутизны, взлетел по тропинке на вал, промчался по нему шагов двести и по заснеженному склону ринулся вниз — к желтоватым огонькам Вокзальной улицы. Он мчался без тропинки, сквозь мелкие березки, которыми зарос восточный скат крепостного вала. Заснеженные ветки быстро, но мягко задевали его щеки, и он вспомнил на миг сон про желтый миндаль. Но только на миг. Он спешил.

А над ветками летел запрокинутый месяц-кораблик с серебристым клочком облака, похожим на вздувшийся парус.

Л. Колесова. Герои Владислава Крапивина

_{Мальчишкам и девчонкам нашей страны хорошо известно имя Владислава Петровича Крапивина. И хотя его книги издаются часто и немалыми тиражами, на прилавках магазинов они на залеживаются, а в библиотеках за ними всегда длинная очередь. За четверть века им написано несколько десятков повестей, сказок, рассказов. Наиболее известные из них «Та сторона, где ветер», «Тень каравеллы», «Летящие сказки», «Мальчик со шпагой», «Колыбельная для брата», «Журавленок и молнии».}

_{Детство Владислава Петровича пришлось на войну и первые послевоенные годы. «Дети обычно хотят скорее стать взрослыми, а мне, наоборот, хотелось, чтобы подольше было детство. Не хватило собственного детства из-за войны, наверно, потому и стал писать о ребятах и для ребят», — вспоминает он. Писать начал рано: первые стихи напечатаны в «Пионерской правде». Когда пришлось выбирать профессию, нарушил семейную традицию и вместо педагогического поступил на факультет журналистики Уральского государственного университета. Но педагогика и педагогические проблемы навсегда вошли в его жизнь, ибо талант педагогический — составная часть дарования детского писателя.}