Муссолини и его время

Прибыв в Ливию, Роммель быстро изменил ход Североафриканской кампании – теперь уже войскам Британской империи приходилось стремительно отступать. Немецкие танки оказались очень опасным противником, но не меньшую роль сыграли и то, что германский полководец проигнорировал осторожные указания своего номинального итальянского руководства. Вместо того, чтобы придерживаться оборонительной тактики, он перешел в наступление. К июню 1941 года итало-германские дивизии вновь стояли на египетской границе, осадив ливийский порт Тобрук, где укрылась часть отступающих британских войск. Поражение в Ливии стало следствием попыток Лондона одновременно выиграть на двух досках – разгромить колониальную империю Италии и поддержать военные усилия греков и югославов.

Триполи был спасен, но радость Муссолини омрачало осознание того, что в глазах мирового сообщества успехи войск Оси в Африке стали заслугой исключительно немцев и их вскоре ставшего всемирно известным командира. Такая оценка действительно была не вполне справедливой: после поражения Грациани в Ливию было переброшено несколько танковых и моторизованных итальянских дивизий, без помощи которых Роммель вряд ли сумел бы осадить Тобрук. Тем не менее к этому моменту репутация вооруженных сил Италии оказалась уже столь основательно подорванной предыдущими неудачами, что теперь над итальянцами лишь потешались, вызывая этим у Муссолини все новые приступы гнева и горечи.

В то же время дуче всерьез опасался, что после окончательной победы немцы проигнорируют итальянские претензии на господство в Средиземноморье. Муссолини напрасно беспокоился на этот счет – замыслы Гитлера не уходили дальше желания спасти своего фашистского союзника от поражения. Для фюрера отправка немецких войск на Балканы и в Африку стала лишь вынужденным решением – истинные цели германского диктатора находились на Востоке.

Подозрения Муссолини в отношении немецких намерений означали что несмотря на ряд военных неудач, которые итальянцы потерпели за последние месяцы, дуче был уверен в скором и победном завершении войны. К началу лета 1941 года он не сомневался, что дни Британской империи сочтены, ведь у Лондона не осталось настоящих союзников. Утверждая это, Муссолини был не так уж далек от истины. Невзирая на все победы Королевского флота, на успех в «воздушной битве» над Англией и активную поддержку, оказываемую Лондону администрацией президента Рузвельта, Великобритания, несомненно, терпела поражение в войне.

Развернувшаяся «битва за Атлантику» сжимала кольцо блокады вокруг островного государства. Немецкие подводные лодки охотились за каждым транспортным судном, направляющимся в британские порты, – с каждым месяцем «волчьи стаи» адмирала Карла Деница добивались все больших успехов. Казалось, повторялись события Первой мировой войны, но теперь голод угрожал уже не немцам, а британцам.

Итальянцы тоже приняли участие в этой кампании: еще в конце лета 1940 года в оккупированном немцами Бордо появилась база ВМС Италии, а всего в «битве за Атлантику» приняло участие около трех десятков фашистских субмарин. В целом подводники Муссолини не добились значительных результатов – не только из-за худшей, по сравнению с Кригсмарине, подготовки личного состава, но и по причине уже упоминавшегося несовершенства конструкции итальянских подлодок. Однако даже обычно скептически настроенные немцы признавали, что итальянские моряки достойно несли свою службу.

Убежденность дуче в неминуемой победе Оси сохранилась и после того, как 22 июня 1941 года Германия объявила войну СССР. Муссолини знал, что советско-германские отношения продолжали ухудшаться еще с осени прошлого года, но ему и в голову не могло прийти, что Гитлер собирается добиться победы над Великобританией посредством разгрома Советского Союза – именно такое объяснение привел фюрер в своем письме к дуче. Муссолини, которого немецкий посол разбудил в ночь на 22 июня, чтобы вручить послание нацистского диктатора, был огорчен лишь тем, что Гитлер в который раз не удосужился заранее известить его о своих намерениях.

Вопреки позднейшим измышлениям, дуче был настроен вполне оптимистически, ожидая еще одну быструю и победоносную военную кампанию.