Музеи… или вдохновляющая музыка The Chemical Brothers

Пока Бет прислушивалась к послевкусию, к своим ощущениям, Тиму поднесли совсем маленький золотой кубок. Он с поклоном принял сосуд и сделал скромный глоток. Приняв ёмкость обратно, жрица улыбнулась ему. От этой неожиданной улыбки Бет стало не по себе – зубы девушки были заострены.

Бет сразу вспомнила, как вчера, при подъезде к отелю, под колёса их автомобиля чуть не попал человек. Он неожиданно вынырнул из темноты, и лишь отменная реакция таксиста уберегла его. Таксист начал ругаться на него, выглянув из машины, а этому малому всё нипочем – лишь улыбнулся в ответ подпиленными зубами…

«Хм…Так, значит, то была она…»

Не акцентируя внимание на манипуляции накома, слева по-прежнему танцевал Шипе-Тотек. Его тело было целиком раскрашено в красный цвет. На голове у него высилась шляпа в виде конуса и, конечно же, украшенная многочисленными перьями. Лицо его было действительно ужасным: сквозь насыщенный красный цвет обозначились очертания черепа. Верхние и нижние веки были выкрашены белым, поэтому казалось, что актёр непомерно таращит глаза – так выглядит голова человека, когда с неё сдерут кожу.

Помимо набедренной повязки, божество прикрывала куртка из человеческой кожи – она напоминала опашень, только вместо длинных и пустых рукавов под локтями болтались чьи-то выпотрошенные руки. Создавалось впечатление, будто само божество лезет из кожи вон. С ног, будто расстегнулись молнии высоких сапог, тоже свисали лоскуты человеческой кожи.

Вот такой персонаж танцевал рядом, размахивая золочёным щитом и скипетром. И двигался он так, что за атрибутами власти тянулся жёлтый шлейф.

«Каменный век какой-то», – подумала Бет, содрогнувшись.

Слов больше не будет. Музыка стала вступать в свои права. К воинственным звукам барабанов присоединились, нагнетая атмосферу, духовые: флейты и трубы.

После нехитрых действий наком сделал некоторым присутствующим знаки, повернулся спиной, и процессия продолжила свой путь. Тим в окружении жриц стал подниматься наверх по крутой лестнице – по дороге на небеса.

Бет и до этого находилась в каком-то лёгком состоянии грогги. Сейчас это ощущение от необычности ситуации, от акустики и выпитого напитка усилилось.

Добравшись до третьего яруса пирамиды, Бет не отказала себе в удовольствии оглянуться назад.

Когда-то давно папа пожалел уставшую Бетти, и они не стали подниматься на самый верх. Вот на этом месте, на этих камнях они сидели с отцом, и он рассказывал ей древние легенды.

Уже спустившись, отец посмотрел наверх и сказал, что осенью Пернатый змей заползёт по ступеням пирамиды обратно в храм, а оттуда уйдёт к звёздам. Эта фраза запала юной девочке в душу.

С тех пор она лелеяла в своём сердце желание подняться на самую вершину; туда, где так близок космос.

Как-то так странным образом получилось, что подобного случая не предоставлялось до сего момента: то время поджимало, то погода портилась, то ещё что-нибудь. Сколько раз она была в Мексике – не счесть. В это трудно поверить, но так получилось. Может, она сама неосознанно всё делала так, чтобы отодвигать свою мечту, жить ею? Чтобы она светила ей, как маяк, напоминая о любимом отце…

Элизабет сама удивлялась этому факту и рассказывала об этом друзьям вновь и вновь. И вчера перед сном она успела поведать о мечте Тиму.

– Мне, прямо не верится! – предвкушая завтрашний день, полный приключений, сказала она, засыпая.

Тим не мог в полной мере разделить с ней чувства – этому мешали сомнения – поймёт ли его Элизабет? Сможет ли она принять его задумку или же её ассоциации не дадут воспринять его идею так, как он хочет?

Тим почувствовал, что надо бы смягчить сценарий; не вызывать диссонанса в душе Элизабет. Ведь для него Чичен-Ица – это всего лишь древняя архитектура, а для его любимой это место связано с тёплыми воспоминаниями прошлого – совсем другой колер.

А времени осталось всего ничего.

Проснувшись, однако, ранним утром, Тим фаталистически отбросил сомнения, отвлекающие от цели. Эгоизм его возобладал; сколько раз он приносил ему успех. Но то – в бизнесе. А в отношениях с близкими людьми лучше его запрятать поглубже…

Внизу люди взывали к богам. Вводя себя в транс танцами, они пытались приобщиться к их разговорам и постичь всё то таинственное, что окружает их в жизни. Сопричастность и общность дают им мощный заряд энергии – этот поток приподнимает души над обыденностью.

Элизабет, наоборот, выбило из колеи это представление – целый конгломерат чувств обрушился на неё. Вроде подъём по лестнице своей размеренностью должен привести в порядок её мысли, но нет.

Этой лестнице нет конца! Если верить интерпретациям, то пирамида – это календарь, где каждая ступенька символизирует день. За время восхождения Бет успела столько всего передумать; будто и впрямь пролистала календарь своей жизни.