Музеи… или вдохновляющая музыка The Chemical Brothers

Первыми на вершине Эль-Кастильо процессию встречал строй воинов, одетых более торжественно, чем те, каких Бет замечала внизу: на груди у них висели ожерелья с резцами животных и меховыми шариками, древки копий были украшены красными и чёрными перьями, а их лица прикрывали маски, украшенные кусками черепов человека и животных.

С чувством облегчения Бет сделала первые шаги по выкрашенной в зелёный цвет платформе. Наком поклонился высшему собранию. То же самое сделали жрицы и Тим.

Элизабет думала, что после восхождения на платформу представление прекратится само собой. На шею ей повесят цветочный венок, преподнесут, быть может, какой-нибудь памятный подарок… Но, похоже, действо не заканчивается – неспроста тут скопилось столько народу.

Для жриц и Тима наступила пауза – появилось время прийти после восхождения в себя и осмотреться, благо началось протокольное обращение накома к вождю.

Элизабет понимала, что всё это – костюмированное шоу, и всё же она не могла отделаться от ощущения нереальности происходящего. Будто и впрямь попала в параллельный мир: необычные образы, разноцветные яркие одеяния, само место действия…

Что и говорить, перед Бет открывалась картина живописная и странная. Как если бы вдруг перед ней ожила древняя фреска – чистый сюрреализм.

Да! Тут действительно правят боги!

У стены храма, чуть в стороне от центрального проёма, в окружении немногочисленной самой доверенной свиты возвышался Халач-Виник – вождь всех. Преисполненный могущества, он сурово глядел вперёд, восседая на своём троне и сжимая в руке древко. Древко это обвивала змея, держащая в пасти круглый золотой диск, символизирующий солнце.

Золотом и топазами-глазами поблёскивал шлем царя, в орнаменты которого тоже были вплетены фигурки змей. Высокий каркас его скрывался за искусно подобранными перьями – этому сочетанию мог бы позавидовать великий комбинатор цветов Дали! Два рукава оперения ниспадали чуть ли не до пола, поражая своим лоском и вариоэффектом.

Таким же красочным было и одеяние вождя: прекрасно расшитые жилет и юбка. Даже ремешки на сандалиях украшены цветастым орнаментом и пёрышками.

Татуировки Халач-Виника имитировали рисунок змеиной кожи, напоминая об одной из ипостаси Кукулькана. Подкожные вкладки на скулах и носу, а также украшения на коже придавали ему необычный и суровый вид.

На руках владыки широким напульсником висело множество браслетов, украшенных драгоценными камнями и мехом животных.

На фоне Халач-Виника менее пышно, но так же многоцветно были одеты сановники. Одежда была такой же нарядной, но без жилетов – их тела покрывали короткие плащи. По их головным уборам Элизабет старалась опознать – кто кого играет.

Например, голова игуаны показывала, что рядом с верховным правителем стоит человек в образе Ицамны – владыки неба. Элизабет приметила и его жену – Ишчель, с лицом наполовину старухи, наполовину молодой девушки.

Шлем бога солнца украшал оскал ягуара. За головой животного высился позолоченный полукруг с расходящимися лучами. Вокруг рта актёра был нарисован круг, издали напоминающий большое кольцо в проколотом носу.

Шлем, напоминающий раскидистое растение агаву, говорил о том, что перед нами бог маиса – на самом деле это не агава, а початок кукурузы в обёртке из листьев. Если Ицамну играл старик, то Юм-Кааш – совсем ещё зелёный юноша.

Актёр, изображающий бога дождя Чака, сжимал в руке украшенный перьями каменный топор. Из шлема этого бородача рогом торчала одна змея; у его жены она торчала в противоположной стороне. Глаза плачущего бога были выделены двумя горизонтальными линиями, от которых вниз отходили по одной вертикальной, что делало его похожим на мима.

В общем, будь у Элизабет больше времени, она бы назвала образ каждого из присутствующих. А пока всё её внимание сосредоточилось на бакабах, которые, соблюдая неведомый девушке протокол, готовились к священнодействию.

В их одеянии преобладали цвета, которые соответствовали частям света. Например, бакаб по имени Сак в маске черепахи одет в чёрные одежды – он олицетворяет собой запад. Его антипод – во всём белом – Кан-Цик-Наль – символизирует север; в такую тёплую погоду странно было видеть меховую маску опоссума. Более привычной для местного антуража смотрится маска восточного Хобниля в виде игуаны. У Кавака была самая необычная маска – в виде улитки, а одежда желтого колера ассоциировала его с солнцем.

Из-за этих масок стороннему наблюдателю казалось, будто бакабы погружены в себя, отрешились от всего земного; будто передвигаются под гипнозом.

«Неужели Том хочет показать ритуал до конца?», – заподозрила Бет.

Хобниль в своём красном одеянии вышел из таинственной тьмы храма. В руках он удерживал глиняный сосуд. Шулла вышла ему навстречу и приняла этот дар.

Глядя на то, как помощник ак-кина вновь скрылся в храме, Бет обрадовалась, подумав: когда этот маскарад закончится, они смогут осмотреть внутреннее помещение – полюбоваться древними фресками и рельефами.

Проходя мимо, Шулла сделала ей знак: «Иди. Сейчас и тебе принесут кое-что…»