Муж

И я наблюдаю настоящее шоу, когда моему изрядно потратившемуся мужу предъявляют пять красоток на выбор, предполагая, что он, как и в прошлый раз, выберет Мерседес. Его руки нервно лезут в узкие карманы джинсов, где, как я знаю, его ногти добела вжимаются в ладони — он всегда так делает, когда психует. В таком виде Алекс направляется к ведущей и начинает активно ей объяснять, очевидно, реальное положение вещей и степень своего огорчения. Та, открыв рот, хлопает глазами, ведь такое щедрое пожертвование упустить никак нельзя, а меценат, похоже, в бешенстве. В нашей не слишком интеллигентной среде подобные промахи называют «косяками», и конкретно этот «косяк» может стоить аниматору её рабочего места. К сожалению, окончание этой драмы я увидеть не могу, как ни стараюсь, поскольку мне мешает огромный торс… Яна!

Sofia Karlberg — Crazy In Love (Cover)

Единственным движением руки он выдёргивает меня с места и уже через пару секунд предъявляет организаторам в качестве партнёрши — взнос в размере миллиона, похоже, наделяет и его некоторыми «особенными» привилегиями. Всё случается настолько быстро, что в замешательстве оказываются все, включая участников, зрителей, организаторов и красную, как варёный рак, ведущую. И только двое — Ян и Алекс — понимают, похоже, что происходит.

Алекс спокойно извлекает из карманов свои истерзанные руки и обращается к ведущей:

— Хорошо. Я выбираю эту девушку, — подхватывает Мерседес за руку и нежно привлекает к себе.

Мерседес не ликует, нет, я только замечаю, как самодовольно дрогнул уголок её рта: комбинаторша снова гениально разыграла партию по своим правилам.

И я, наконец, понимаю, что именно сейчас будет происходить: нас с Алексом с кровью и мясом станут раздирать в стороны, играя на самых низменных наших чувствах — ревности, злости, желании мстить.

Я понимаю это, но не Алекс.

Мы принимаем участие в конкурсах, смысл которых до меня даже не доходит — всё делает Ян, а я все свои силы и энергию фокусирую на сдерживании рыданий, потому что знаю: на почве ревности Алекс совершит что-нибудь непоправимое, то, что я никогда не смогу ему простить.

Наконец, объявляют конкурс танцев и дают время на подготовку. Ян, как оказывается, в детстве и юности занимался бальными танцами, поэтому на ходу пытается научить меня хотя бы основам:

— Лера, сосредоточься! Ты портишь мне всю картину! Мы не имеем права им проиграть!

— Это вы с Алексом меряетесь крутизной, мне же до этого нет никакого дела, — раздражаюсь.

— Ладно, пусть будет так, но хотя бы просто поддержи меня!

Ян заглядывает мне в глаза с такой мольбой, что я сдаюсь. И мы выигрываем.

От Алекса веет таким ледяным холодом, что у меня при тридцатиградусной вечерней жаре озноб. Танцуя с Мерседес, он снял пиджак, оставшись в одной футболке и джинсах, и его бицепсами любовалась вся женская половина отдыхающих. И хотя кружил он Мерседес талантливо и профессионально, мне показалось, что не очень-то и старался.

На сцене остаются только две наши пары — двое самых сильных и успешных мужчин со своими женщинами. И я думаю: что я с ними делаю? Меня-то сюда каким ветром занесло?

Когда аниматор, уже вернувшая свой здоровый цвет лица и энтузиазм, объявляет последний конкурс — «страстного и красивого поцелуя» — губы Мерседес вновь складываются в знакомую, едва заметную ухмылку, плечи Яна расправляются, голова немного подаётся назад, и мне становится ясно, что эти двое уже выиграли и сейчас получат свою награду.

— … выигравшей паре отель подарит романтический ужин для двоих на берегу с личным шефом-поваром, музыкантом и баром! — звенит голос аниматора, довольной тем, что «проблема» так здорово решилась сама собой.

Rhodes — Turning Back Around

С первыми аккордами гитары, разлившей по террасе романтику, Алекс прижимает Мерседес к себе. Обвив рукой её талию, он долго смотрит в глаза, настраивая её и себя на максимум страсти, как того требуют условия конкурса. Ладонь Яна аккуратно ложится мне на щёку, настойчиво разворачивая лицом к себе. Я вижу в его глазах нечто, похожее на подростковые чувства, и думаю, что, в принципе, никому и ничем здесь не обязана — вполне могу сейчас просто вырваться и уйти, собрать свои вещи и уехать домой. Дома всё обдумать и решить, стоит ли жизнь с Алексом таких мучений? Вечных подозрений, отбиваний от его бывших и будущих, претендующих и негодующих…

Я не успеваю почувствовать, как его пальцы обхватывают моё запястье и резко тянут за руку, только ощущаю губы на своих, и не могу открыть глаза — запах, невозможный, неповторимый, тот самый запах выбивает землю у меня из-под ног. Под моими ладонями бьётся его сердце, отдаваясь в моём сознании далёким эхом и неумолимо подчиняя себе мой собственный сердечный ритм.

Меня с силой сжимают, удерживая за поясницу, пропустив пальцы сквозь волосы на затылке, словно заявляя всему миру — это моя территория, только моя, и границы навсегда закрыты.