Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая

Сегодня фильм никто не вспоминает. Ни одного коммента на фильм в Интернете найти невозможно.

И остаётся только сожалеть, что не был снят настоящий фильм «Звук свирели». Совсем не для того, чтобы нами восхищались в мире, хотя ничего плохого в этом нет.

Для того, чтобы узнавать самих себя. С рогами или без них.

И последнее, что могу сказать.

Кто бы ни стоял за русской редакцией «Звука свирели», за бесконечной вереницей подобных «редакций» самих себя, нам ещё долго придётся за это расплачиваться.

Максуд Ибрагимбеков: «И не было лучше брата»

Журнал «Новый мир»[894]: дух свободомыслия…

В отличие от повести Рамиза Ровшана «Камень», которая прошла практически незамеченной,

…о ней чуть позже…

повесть Максуда Ибрагимбекова «И не было лучше брата» сразу обрела известность. Ничего удивительного.

Во-первых.

Повесть была написана в 1973 году, на русском языке, в СССР. Русский язык открывал доступ к миллионной читательской аудитории, общественное мнение, в большей степени, формировала критика на русском языке.

Помню «Литературную газету»[895], всю страницу которой заняли две рецензии: на повесть «И не было лучше брата» Максуда Ибрагимбекова и на повесть «Мать едет женить сына» Гранта Матевосяна[896].

…была напечатана в том же году в журнале «Дружба народов»[897]…

Повести были признаны самыми значительными событиями литературного года.

Во-вторых.

Сейчас, когда прошло много-много лет, когда нет уже той страны, в которой были напечатаны эти повести, бросается в глаза, что при всём отличии художественных миров, есть между этими повестями нечто общее.

Что я имею в виду?

Вот как начинается повесть Г. Матевосяна:

«Люди, пролетая над Цмакутом, из Москвы до Еревана добираются за каких-нибудь сто двадцать – сто двадцать пять минут, а чтобы добраться из Цмакута в Ереван, нужно ехать целый день и ещё ночь.

– Наше село, кум, далеко, далеко…

– Уж ты так говоришь, будто и не в Армении это…

– И не в Армении, и не на этой земле…»

В повести М. Ибрагимбекова нет конкретного названия, просто «отдалённый район»

…подробнее об этом «отдалённом районе» далее…

Большого Города. Но и здесь можно добавить, «наш «отдалённый район» далеко, далеко, будто и не в Баку, будто и не на этой земле.

Но это «далеко, далеко» не просто пространство, пространство-время, а такой «хронотоп», как сказал бы М. Бахтин[898], в котором пространство и время стянуты настолько сильно, что возникает ощущение отгороженности от всех мира, будто «и не на этой земле».

Но это «далеко, далеко» не должно обманывать, это 1973, это Советский Союз, развитый социализм, застойный социализм, что как оказалось одно и то же.

Так вот, и Цмакут, и «отдалённый район», будто не замечают этот, социалистический мир, будто они и «не на этой земле».

Два писателя иронизируют по поводу этого «близко, близко» и «далеко, далеко», ирония одного, в соответствии с его художественным миром, и, шире, ментальностью его народа, горькая, горькая-горькая, ирония второго, в соответствии с его художественным миром, и, шире, ментальностью его народа, лукавая, насмешливо-лукавая.

Во всех случаях, ирония объединяет этих двух писателей, по крайней мере, объединяла в том, в 1973 году.

И, как это не парадоксально, благодаря этой иронии по поводу «советского, социалистического», на эти повести обратила внимание критика, поэтому они стали литературным событием года.

И последнее.

Оба писателя ровесники, оба родились в 1935 году, один в феврале (Матевосян), другой в мае (Ибрагимбеков).

В-третьих.

Повесть была напечатана в таком журнале, как «Новый мир».

…В качестве своеобразного теста я спросил у нескольких, относительно молодых людей (лет 35–40, для меня молодость), знают ли они что-нибудь о журнале «Новый мир». Они ответили отрицательно.

Не будем их обвинять: другие времена, другие нравы, другие пристрастия, другие кумиры. Но придётся сказать несколько строк о журнале…

Со второй половины 50-х годов прошлого века общественная атмосфера в СССР стала кардинально меняться. Были сняты многие ограничения, стали печататься произведения, как зарубежные, так и отечественные, которые ранее были запрещены. Толстые журналы, в которых печатались такие произведения, выходили миллионными тиражами, их дочитывали до дыр, передавали друг к другу, широко обсуждали.

Среди этих журналов духом свободомыслия выделялся журнал «Новый мир», особенно в те годы, когда его главным редактором был поэт А. Твардовский[899].

Это был не просто журнал с высокими требованиями к литературному тексту, это был политический проект. В те годы, так не думали, ещё жива была иллюзорная вера в «социализм с человеческим лицом», но сегодня можно смело утверждать, что «Один день Ивана Денисовича» А. Солженицына[900], который был опубликован в «Новом мире», имел политическое значение. А был ведь не только «Один день».