Музыка души

Петр Ильич сначала опасался присутствия гостя в то время, когда занят работой, но Володя оказался приятным и удобным соседом. Он готовился к экзаменам, большую часть дня занимался и совсем не мешал. Они сходились только за едой. Зато после ужина, когда Петру Ильичу необходима была компания для отдыха от работы и занятия себя чем-нибудь, общество Володи было особенно ценно.

На Масленицу Петр Ильич захотел съездить развеяться в Москву и вдруг обнаружил, что у него нет на это денег. Заняв у Володи, он попросил его рассовать деньги по разным книгам в библиотеке. Явно удивленный столь странной просьбой тот, однако, подчинился. И тогда Петр Ильич позвал Алексея, который ведал его финансами, и с максимально серьезным видом спросил:

– Алеша, мне надо сто рублей на поездку в Москву.

Тот сделал важную физиономию и сокрушенно покачал головой:

– Нету у нас таких денег, Петр Ильич – совсем почти ничего не осталось.

– Правда? – он театрально вздохнул и предложил: – А посмотри-ка вон в той книге – нет ли там чего?

Алеша скептично приподнял брови и недовольно проворчал:

– Откедова деньги в книгах?

Но все-таки исполнил просьбу барина. Каково же было его удивление, когда он обнаружил в книге десятку. Радуясь, как ребенок, изумлению слуги, Петр Ильич заставил его открыть еще несколько книг, насобирав таким образом нужную сумму. Алексей недоуменно качал головой, Володя едва сдерживал смех, и Петр Ильич остался доволен своей маленькой шалостью.

Прибыв в Первопрестольную, он обнаружил, что на Масленице в Большом театре пять раз шли его оперы: два раза «Евгений Онегин» и три – «Пиковая дама». А последняя еще раньше шла девятнадцать раз с полным сбором! Благодаря этому он неожиданно разбогател, смог расплатиться с долгами и даже решил начать копить, чтобы купить уже, наконец, себе жилище. Как раз недавно он присмотрел неплохой дом, стоявший прямо на шоссе за городом: большой, красивый и удобный. Из окон открывался чудесный вид. Небольшой сад, полное отсутствие соседей, замечательные комнаты – идеальное место. Особенно по сравнению с вызывавшим тошноту Майдановым. Петр Ильич уже договорился с владельцем Сахаровым о найме дома, в глубине души лелея мечту когда-нибудь его купить.

***

Из Москвы пришлось сразу ехать в Петербург – дирижировать в двух концертах. А ведь так хотелось пожить спокойно и закончить оркестровку балета!

Петр Ильич остановился у Модеста на Фонтанке. Наконец-то разошедшись с Колей Конради, брат поселился вместе с Бобом, который так и не захотел жить у Таси. В этой квартире Петр Ильич нашел абсолютную анархию. Модест был в отъезде, и Боб о хозяйстве, конечно же, не задумывался. Даже гувернантка мисс Иствуд, приехавшая из Каменки, чтобы присматривать за мальчиком, не особо помогала делу. Как они только здесь с голоду не умерли до сих пор? Петр Ильич постарался установить хотя бы относительный порядок.

Боб в это время сдавал экзамены и страшно нервничал.

– Мне кажется, я не справлюсь, – пожаловался он перед тем, как уйти в Училище на очередное испытание.

– Зря волнуешься, – заметил Петр Ильич, старательно пряча улыбку. – На самом деле, не обязательно быть самым умным, чтобы хорошо сдавать экзамены.

– Да? – Боб так заинтересовался, что даже перестал судорожно листать конспекты.

– Да, – Петр Ильич серьезно кивнул, но в глазах плясали смешинки, которых взволнованный племянник пока не заметил. – Для этого нужна всего лишь способность быстро все выучивать и запоминать. А эта способность частенько бывает у совершеннейших болванов. Так что… почему бы тебе ее и не иметь?

До сих пор внимательно слушавший его Боб, понял, что над ним издеваются, и скривился:

– Ну, спасибо, дядя Петя, утешил!

Однако здоровое чувство юмора взяло верх, и он рассмеялся. А главное, перестал нервничать и заметно расслабился.

Первым делом Петр Ильич зашел к Всеволожскому – обсудить выбор певцов для оперы.

– Вопрос об исполнительнице Иоланты очень меня беспокоит, – сказал он Ивану Александровичу. – У меня есть две кандидатки: Скомпская и Эйхенвальд – не знаю, кому отдать предпочтение.

Последнюю он видел в Москве в роли Татьяны в «Онегине». И хотя она показалась ему слишком девочкой для заключительной сцены, все-таки была мила и симпатична. Вполне могла бы подойти для Иоланты.

– Я приглашу обеих сыграть у нас в ближайшем сезоне, – кивнул Всеволожский. – Тогда и посмотрим.

– Столь же меня беспокоит и исполнитель Короля, – продолжил Петр Ильич. – Ни Корякин, ни Серебряков не удовлетворяют моим мечтаниям.

– Не вижу, чем Серебряков не подходит, – с сомнением ответил Всеволожский. – Но вам как автору виднее. Кого же вы предлагаете?

– Я думал об Антоновском или Трезвинском – муже Эйхенвальд.

Всеволожский согласился рассмотреть и это предложение.

Первый концерт состоялся в Училище правоведения, и исполнителями были исключительно правоведы. Петр Ильич выступал там в качестве дирижера любительского оркестра, с радостью посетив свою alma mater.