Долгосрочные гости, а также представители персонала и местных предприятий хотели бы подать администрации жалобу на пребывание сестёр Фокс и их ежедневные представления, находящиеся ниже достоинства сего места. Мы утверждаем, что их репутация сомнительна, а деятельность – богохульна.
После проведённого расследования мы уведомляем: в распоряжении автора сей петиции находится письмо, подписанное МИСТЕРОМ ДЖОНОМ БЕЛЛОМ из ОКРУГА УЭЙН, ШТАТ НЬЮ-ЙОРК, сообщающее о том, что в марте 1848 года Маргарита и Кэтрин Фокс беспочвенно обвинили его в убийстве и тем самым немало повредили его репутации.
А также письмо, подписанное МИСТЕРОМ ДЖЕЙМСОМ КРЕЙНОМ из РОЧЕСТЕРА, ШТАТ НЬЮ-ЙОРК, сообщающее, что в ноябре 1847 года он стал свидетелем того, как старшая девочка Маргарита Фокс столкнула или сбросила его шестилетнюю дочь с крутых ступенек и сломала ей обе руки.
Автор петиции не утверждает, что их порочные занятия – мошенничество или колдовство, как заявляют другие, а только требует, чтобы трёх сестёр Фокс, пребывающих в отеле без сопровождения, выдворили и чтобы они прекратили морочить головы жителям этого города.
Если это требование не будет услышано, нижеподписавшиеся обратятся в церковь и полицию и потребуют провести расследование касательно данного заведения и сестёр Фокс.
Возникла тишина. Перед глазами всё расплывалось от слёз, и Мэгги яростно проморгалась, подняла голову и протянула петицию обратно мистеру Барнуму. Затем взглянула на Сэма, который отвернулся, словно от стыда за неё, и на человека с голубыми глазами, тот глаз не отвёл.
Её письмо для Эми всё ещё было за поясом, и дрожащей рукой она протянула мистеру Барнуму и его.
– Я принесла письмо, – сказала она как можно более ровным голосом. Мистер Барнум был далеко не тем человеком, который здесь принимает почту, но больше ей ничего не пришло в голову. – Вы не могли бы проследить, чтобы его отправили сегодня?
Мистер Барнум кивнул.
– Разумеется, мисс Фокс, – ответил он, убрал конверт в карман и отвернулся.
Глава 29
Лию она нашла в номере Кельвина. Он сидел в постели, прижимая подушку к груди. Его лицо было пепельным, на лбу выступил пот, но, когда вошла Мэгги, нашёл силы улыбнуться.
Она неловко помедлила на пороге. Лия сидела у кровати на деревянном стуле с Библией в руках.
– Последняя попытка спасти мою душу, – объяснил Кельвин.
– Но, похоже, я для этого не гожусь, – сказала Лия. – Мэгги всегда была настроена религиознее меня – может, у неё получится…
– Нам нужно… нам нужно поговорить, – произнесла Мэгги.
Лия отложила Библию на тумбочку.
– Что случилось?
Мэгги посмотрела на Кельвина, на синяки у него под глазами, на обострившиеся черты лица.
– Не сейчас, – сказала она. – Поговорим потом.
– Что случилось? – повторила Лия.
– Она не хочет, чтобы я слышал, – сказал Кельвин. – А то вдруг скончаюсь от потрясения. Выйдите, если хотите. Я не против.
Лия ответила неодобрительным взглядом.
– Тебе не стоит говорить так много.
– Ну так выйдите – и говорить будет не с кем.
Лия последовала за ней в коридор, и они закрыли дверь.
– Ну?
Она слушала объяснения Мэгги с непроницаемым выражением. Затем помолчала, словно ждала продолжения, и уточнила:
– Это всё? – как сказала бы в ответ на какие-нибудь пустяки.
Но Мэгги видела напряжение в её лице. Поджатые губы, твёрдый взгляд.
–
– Наше.
– В основном моё.
– Письма наверняка поддельные. Нужно потребовать показать их.
Мэгги покачала головой. Вокруг смыкались красные ковры и тёмные стены.
– Не хочу их видеть.