My Joy (СИ)

Чем быстрее, тем лучше

Это лишь вопрос времени

Для тебя чем быстрее, тем лучше

Это лишь вопрос времени…

Закончив, Мэттью сделал шутливый поклон и вновь рухнул на траву, воззрившись на небо.

– Иногда я включаю её, чтобы… не знаю зачем.

– Я бы слушал её хотя бы ради того, чтобы узнать, каким голосом нужно петь о подобных вещах, – устроившись рядом, Доминик устроил руки под головой, – и с какими мыслями в голове. Эта песня будто бы про нас.

– Каждый раз мурашки, – повернувшись к бывшему учителю лицом, Беллами улыбнулся. – Есть ещё песня под названием «Всего пятнадцать», но она тоже немного грустная.

– Есть ли в твоём арсенале что-нибудь позитивное?

– Есть. Эта песня о нас, и она ещё не написана.

– Кто же её напишет?

– Я. Закончу ту, которую начал так давно, или мы вместе напишем что-нибудь другое.

– Я, честно признаться, неважный поэт.

– И я, – Беллами улыбнулся и придвинулся ближе, – но какая разница? Мы сделаем это для себя.

– А потом ты наложишь эти слова на гитарные аккорды.

– Может быть.

– И споёшь мне.

– Я мог бы петь тебе иногда, если хочешь.

– Подобные песни?

– В том числе, – Мэттью улыбнулся, тут же напевать что-то.

– Мне нравится, как ты поёшь.

Они продолжили лежать на траве, в тени развесистого кустарника, название которого Доминик так и не запомнил за столько лет. Хотя это было не так уж и важно, пока тонкие запястья касались его талии, а небесно-голубые глаза улыбались так, как не могли этого сделать губы.

«Это лишь вопрос времени…» – пронеслось в голове глухим эхом, после чего где-то неподалёку завибрировал телефон, лёжа на столике зимнего сада.

Доминик завозился в траве, как червяк, выброшенный на голую землю, и, прежде чем встать, крепко поцеловал Мэттью, а тот вцепился в ответ в него руками и ногами, не желая отпускать.

– Вдруг это по поводу работы? – между поцелуями прошептал Ховард, не слишком-то переживая о сказанном.

– Позвонят ещё раз, – продолжив своё дело, хихикнул Мэттью, – или ты сам перезвонишь.

– Я мигом.

Всё же оторвавшись от него, Доминик ринулся в сторону прозрачной двери. Хейли всегда звонила настойчиво и до тех пор, пока её потенциальный собеседник не поднимал трубку.

– Дорогая? – он сел, шумно подвинув стул с кованными ножками к точно такому же столику.

– Я прокрутила в голове тот наш разговор, состоявшийся в день похорон, раз сто.

– Про Глорию?

– Ты шутишь? На кой чёрт она мне сдалась.

– Тогда о чём? Мы столько всего обсудили в один день.

– Ты говорил о… – она запнулась и замолчала, эта беседа ей давалось явно непросто, – ты говорил о том, что ты не был бы против, если бы я вдруг захотела завести ребёнка. В условиях полной конфиденциальности, конечно же…

Прикрыв глаза, Доминик устроился удобнее. Его обещанию мигом вернуться к Мэттью явно было не суждено сбыться.

– Если эта идея не кажется тебе слишком вопиющей, что бы ты сказал?

– Я бы сказал, что подобные вещи нужно обсуждать лично.

– Тогда… может быть, ты придёшь вечером? Мы бы поговорили об этом. Я могла бы принять отказ, если ты не решишься. Есть множество способов зачать ребёнка, ты и сам знаешь.

– Я заскочу к тебе сегодня, ближе к девяти.

– Тогда до встречи, мой дорогой.

Сбросив звонок, Доминик так и остался сидеть на стуле, подперев подбородок кулаком. Хейли волновалась, запинаясь на каждом слове, и была явно удивлена, не услышав от него резкого отказа. Как он мог сделать это, несколько раз за многие годы произнеся сокровенную фразу о том, что он всегда будет готов подарить ей возможность стать матерью? Чувствуя себя откровенно не в своей тарелке, он не хотел идти к Мэттью, потому что был уверен, что на его лице застыло каменное выражение, не выражающее ровным счётом ничего.

Как учителю, ему было хорошо известно о том, какую силу порой имеют не просто слова, а сотканные из этих самых слов обещания. Сколько дипломатических встреч было сорвано из-за невыполненных обязательств, сколько войн развязано из-за случайно оброненного согласия на то или иное; сколько жизней было погублено из-за всего этого.

Успокоив себя мыслью о том, что Хейли, быть может, к вечеру уже передумает даже говорить об этом, Доминик вернулся к Мэттью. Они продолжили читать, устроившись в гамаке, и хорошее настроение подростка быстро передалось и ему. Уже через полчаса он не вспоминал о состоявшемся с Хейли разговоре. Но поставленный на вечер будильник с её именем лишал возможности пропустить не то чтобы слишком желанную встречу. Он откровенно не знал, что делать и что при этом чувствовать, впервые оказавшись в столь нелепом положении.

========== Глава 36 ==========

– Иногда я думаю, – прервав тишину, Мэттью начал возиться на Доминике.

– О чём, детка?

– О том, что даёшь мне ты, и что я пытаюсь дать тебе в ответ. Выходит, что подобный обмен неравнозначен.

– Тебе чего-то не хватает? – вопреки ожиданиям, слова подростка взволновали и заставили сердце забиться чаще.

– Наоборот. Ты буквально перевернул свою жизнь с ног на голову ради меня.

– Так поступают, когда любят.