Мы потребуем крови

Немногие могли услышать ее в грохоте битвы, но десяток солдат в любом случае долго не продержатся.

– Ко мне! Ко мне! – снова закричала Лашак, когда к нам подтянулись левантийцы. – Мы возьмем его живым! Живым! Ко мне!

Внутри меня бушевал триумф, ослабляя боль. Бахайн практически один, его армия рассеяна. Мы его возьмем. Мы победим.

– Ко мне! Возьмите светлейшего Бахайна живым!

Левантийцы и кисианцы в темной одежде бросились на солдат, окружавших герцога. Амун рванул туда, ожидая, что я последую за ним, но я не спеша обогнул собравшуюся толпу, не сводя глаз с этого неизвестного врага. Сейчас Бахайн храбро стоял на месте, но точно побежит, когда поймет, что битва проиграна. Он лучше сбежит, чем даст себя схватить, и когда бросится в темноту, я буду его ждать.

– Ты должен просто дать ему умереть.

В нескольких шагах от меня стоял Деркка с луком в руках. Никто не должен останавливаться и болтать во время боя, но, несмотря на бушевавшую вокруг нас битву, он смотрел только на меня.

– Императрице Мико он нужен живым, значит, мы возьмем его живым, – сказал я.

– Слабый довод, если только ты теперь не кисианский пес.

Я взбесился, но ничего не сказал. Светлейший Бахайн стоял на том же месте, а солдаты вокруг него падали, и все это напоминало дурной сон.

– Левантийцы не берут пленных. – Голос Деркки стал ближе. – Левантийцы не торгуют жизнями. Он умрет или уйдет свободным, других вариантов у нас нет.

– Как будто ты никогда не пятнал свою честь, – прошипел я через плечо, пока светлейший Бахайн что-то кричал своим уцелевшим солдатам. Кольцо левантийцев вокруг них сжималось. – Ты можешь просто опоить его, как меня, и боги это одобрят, верно?

– Ты опасен для нашего народа. Надо было убить тебя, когда была возможность. – Позади меня скрипнула тетива. – Или когда это можно списать на потери в бою.

Деркка переминался с ноги на ногу.

– Ты этого не сделаешь, – бросил я, чувствуя покалывание в спине.

Неужели он так верит в Эзму, что пустит стрелу мне в спину? Более бесчестного убийства собрата-левантийца и не придумать. Если я так и не повернусь, а он выстрелит, боги ввергнут его в тень.

– Ты так думаешь? Разве будущее этого не стоит?

Он выстрелил. Оперение стрелы задело мое ухо, обещая боль – боль, предназначенную не мне. Ошеломленный догадкой, я смотрел, как стрела пролетает между оставшимися солдатами и вонзается в горло светлейшего Бахайна.

– Нет! – закричал кто-то, к его разочарованию присоединились другие голоса, но я не мог пошевелиться, не мог говорить.

Я лишь повернулся и уставился на ученика заклинательницы лошадей. Он с вызовом посмотрел на меня, закинул лук за спину и ушел.

Светлейший Бахайн упал на колени. Собравшиеся вокруг него левантийцы пытались спасти жизнь врага, пока рядом умирали наши раненые собратья. Но было уже поздно.

Светлейший Бахайн был мертв.

18

Мико

Мы вернулись под лучами рассвета, золотящими зазубренные края замка Кьёсио. Солдаты тихо ликовали, а левантийцы просто молчали. Я недостаточно о них знала и не могла понять, означает ли это что-либо, а идущий рядом Тор ничего не объяснил.

Мы потеряли светлейшего Бахайна. Я слишком вымоталась, чтобы размышлять над последствиями такого неудачного исхода, как все теперь может измениться не в лучшую сторону, я просто шла, и усталость тянула меня к земле.

Трудно было напомнить себе, что во всем остальном засада увенчалась успехом. Сегодня к нашим воротам не прибудет армия.

Я послала двух всадников с депешей к министру Мансину и генералу Мото и не удивилась, увидев их обоих во дворе. По двору суетились слуги, загружающие повозки и седлающие лошадей.

– Министр. Генерал, – сказала я, когда они поклонились. – Что происходит?

– Без светлейшего Бахайна мы не удержим Сян, – объяснил генерал Мото. – Неизвестно, как поступит губернатор Коали, услышав о смерти своего господина в сражении, поэтому необходимо немедленно уехать в Когахейру.

Оба стояли, расправив плечи, и явно не нуждались в одобрении или разрешении.

– Солдаты дрались всю ночь, – сказала я. – Вы предлагаете уйти, даже не дав им отдохнуть?

– На это нет времени, ваше величество, – решительно заявил Мансин. – Без светлейшего Бахайна мы не сумеем выторговать поддержку губернатора Коали. Оставаться здесь небезопасно. Даже на час. В лучшем случае мы застрянем в замке и не сможем выбраться. А в худшем они настроят против нас горожан.

Мне не понравились взгляды, которыми они обменялись, прежде чем Мансин, сцепив руки за спиной, добавил:

– Они служат не вам, а светлейшему Бахайну. Вы убили светлейшего Бахайна, и теперь у них еще меньше причин вас поддерживать.

Вас. Я снова подметила, как он разделил себя и меня.

– С учетом укреплений замка, достаточно минимального гарнизона, чтобы его удержать, – закончил Мансин. – Но если вы хотите добраться до Когахейры в этом году, уходить нужно немедленно.