Мы сделаны из звёзд

Я улыбнулся, заметив ее кислую мину, и протянул ей руку.

— Танец? — предложил я.

— Шутишь, да? — она вопросительно изогнула бровь. — Вспомни, кто отдавил тебе все ноги на выпускном в четвертом классе.

— Ты же знаешь, я рисковый парень.

Я вытянул из ее рук стакан пива, умудрился не выпить ни капли и поставил его на подлокотник дивана, потащив подругу в расчищенную просторную гостиную. Мы пробирались через толпу, танцующую под зажигательную музыку. Когда я притянул Ли к себе, она, на удивление, не пробила мне черепушку ближайшей стеклянной бутылкой.

Вместо танца у нас получился батл «кто сделает самое нелепое движение», сопровождающийся нашим истеричным хохотом.

Ли закатывала глаза, когда я пытался расшевелить ее вяло двигающееcя тело. Мы не говорили. В какие-то моменты слова перестают иметь значение, потому что Ли итак все знала. Всегда знала.

Долбящая музыка закончилась, и заиграло что-то медленное. Как в лучшем стиле мелодрам из восьмидесятых. Это действительно напоминает мне наш четвертый класс. Мне не хватает уродливого галстука-бабочки, а Ли — плюшевого розового платья.

Подруга усмехнулась мне, подступая ближе, и я расклеился, как самая некачественная китайская обувь, под грузом навалившихся воспоминаний.

Я словно наяву вижу, как моя мама собирает вещи и со слезами уходит из дома. Как отец разбивает об пол свой ноутбук, как опрокидывает полку с книгами и раскидывает по комнате исписанные листы бумаги. Я вспоминаю, как Ли помогает мне пережить их развод. Как мы лежим на полу в моей комнате, смотрим на потолок, который тогда ярко горел звездами. И рана в моей груди понемногу затягивается.

В жизни так мало идеального. Все светлое и потрясающее гаснет в один момент, моменты уходят, становясь воспоминаниями, а все то, что когда-либо причиняло боль и казалось концом света, превращается в огромный кусок мерзкой жижи, который, давясь, приходится проглотить. И после того, как я снова проглатываю очередной противнейший ком, я ловлю взгляд Ли, говорящий мне, что я справляюсь со всем не в одиночку... Это цена совершенства.

Танцоры из нас паршивые, так что мы просто медленно передвигали конечности в этом почти танце, так и не расцепив объятий. Я смотрел на Ли, Ли смотрела на меня, наши лица были в паре дюймов друг от друга... Мне снова хотелось ее поцеловать. Но это уже во мне говорила не выпивка (я был трезв в стеклышко), и не дурь в крови (я уже неделю жил без таблеток). Я просто хотел Ли, потому что это была...Ли. Нас столько связывало, мы почти всю жизнь были друг у друга под боком. Большую часть времени я воспринимал ее как бесполое существо, с которым можно покурить, посмотреть бейсбол по телеку и просто расслабиться. Но что-то изменилось между нами, я перестал нащупывать барьеры, которые наша дружба выстраивала вокруг нас уже десять лет.

Мы с Ли больше не говорили о том странном поцелуе у нее на веранде. Забыли о нем, словно его никогда не было. Убили эти тридцать секунд в своей памяти и закопали их трупы глубоко в подсознании. Но когда Ли посмотрела на меня своим затуманенным взглядом, эти секунды снова восстали из мертвых. Даже больше — они были живее всех живых.

— Кайли, я... — Ли запнулась, ее взгляд метнулся к входной двери, и я обернулся.

Мелани оказалась на пороге и, неловко переминаясь, пыталась найти меня взглядом. Я знал, что она искала именно меня, ведь я был почти единственным, кого она здесь знает.

Ли пару раз моргнула, словно снимая наваждение, посмотрела за мое плечо и устало хмыкнула, уставившись на озирающуюся вокруг гостью.

— Избавь уже от мучений эту Дашу-следопыта, пока она не забилась под стол в приступе панической атаки.

Еще несколько секунд, которые я так старался растянуть, я смотрел на Ли сверху вниз, не чувствуя желания разрывать объятия, но растерянная Мелани все так и мельтешила перед глазами. Это было выше моих сил.

— Прости.

Ли кивнула, как мне показалось, с пониманием.

Мелани улыбнулась, когда увидела меня, проталкивающегося сквозь толпу.

— С днем рождения!

Я неловко обнял ее.

— Здесь так... — она пыталась подобрать слово, — людно.

Да, людей пришло гораздо больше, чем я ожидал. Все дружки Дэнни с Питом уже были пьяными в хлам.

— Придется облегчить тебе задачу социального плана. — улыбнулся я. — Пошли, я познакомлю тебя кое с кем.

Я схватил ее за руку и через «танцпол» потащил в столовую, где Дэнни, Ли и Фиш развлекались тем, что подбрасывали в воздух оливки, которые Пит ловил ртом.

— Тридцать восемь! — возликовали они.

— Еще тринадцать, и ты побьешь рекорд прошлого года! — сказал Дэнни, бросив еще одну оливку, которую Пит успешно словил.

Ли зачерпнула пару оливок из банки, а затем ее взгляд остановился на нас с Мелани, и ее рука так и застыла в броске. Я прокашлялся и сказал:

— Ребята, это Мелани. Я подумал, что вам стоит уже познакомиться с ней.

Пит обернулся на нас и дико засмеялся, зажимая рот так, чтобы оттуда не вывалились все оливки.

— Это Пит, он редко здесь появляется, так что нам ничего не стоит притворяться, что мы любим его. — я представил своего друга.

Пит улыбнулся ртом, полным оливок.