Мы в Стамбуле (СИ)

  Леша вскочил ни свет ни заря и ушел на египетский рынок, до которого мы вчера так и не дошли: он не мог уехать из Стамбула, не посетив его. Аришка вечером читала нам вслух путеводитель, в котором точно было указано, что именно следует покупать на египетском базаре и какая там экзотика.

  Он и умчался, и не взял не только меня, но и внучку, мы были бы тяжким балластом в его стремительной пробежке

  Сыпал соль на мои не затянувшиеся после сидения на полу вещевого рынка раны, не верил, что с утречка я дойду, не уставшая.

  Арина собралась рыдать по поводу того, что ее оставили, но я не дала ей разгуляться.

  - Интересно, - сказала я. - Мне нужно готовить обед, а мяса нет. И никого это не интересует. А я совсем не уверена, что найду мясной магазин. Знаю, что где-то тут, в ста метрах, но могу и не найти. Это не город, а лабиринт какой-то.

  ?-Я целых два магазина с мясом знаю! - Аринка тут же забыла про рынок, получив такую замечательную возможность посрамить меня.

  Мы оделись и отправились искать магазин.

  Арина решительно направилась направо, но, дойдя до перекрестка, замедлилась и начла оглядываться.

  - Вчера, когда мы шли из ресторана, я видела магазин там, - она указала рукой наверх.

  - Я в тот не хочу, он далеко, я хочу тот, в котором мальчик из Молдавии торгует, хоть по-русски поговорю.

  Арина думала, хмурила брови, морщила лоб.

  Пересекла уличку и отправилась наверх. Не прошли мы и двух шагов, минуя то место, где к вазам на дороге нас прижимали автомобили, и пожалуйста, напротив на витрине лежали куски мяса.

  - Вот он!?- воскликнула я.

  Арина направилась прямо к его дверям, небрежно бросив в пространство:

  - Я же тебе говорила, что найду!

  Мы как старого знакомого приветствовали розовощекого и голубоглазого юношу из Молдавии, с которым мы познакомились в первый раз, когда покупали здесь мясо вместе с Алешкой, а Арина тогда была невыездная, вернее невыходная.

  Юноша выглядел лет на пятнадцать, но выдавал себя за 18 летнего.

  Со своими голубыми глазами и розовыми щеками он никак не тянул на молдаванина, но я, не приставая с расспросами, в уме прикидывала, что наверное, судьба забросила сюда его родителей еще в начале девяностых, но не сходилось, он сказал: мы сюда давно перебрались, значит он не в Турции родился, и приехали они или в самом конце прошлого века или в начале текущего.

  Помимо говядины мы в прошлый раз покупали еще и небольшой кусок колбасы, он помнил и предложил взять ее и сейчас, но я отказалась.

  - У вас очень перченая, мужу не понравилась

  Расплачиваясь за говядину я спросила:

  - А ты не знаешь, где можно купить не очень перченую колбасу?

  Юноша оставил нож и повел нас с Ариной в другой магазин, двери которого были расположены рядом с мясным, даже косяк был один.

  Можно было сказать на словах, но он нас проводил, и я так и не поняла: нам ли он оказывал уважение, или слегка прирабатывал и надеялся на доход от хозяина магазина, не знаю.

  Завел, объяснил продавцу, что нам нужно, и мы попрощались, я сказала, что завтра уже улетаем.

  Понимающий русский язык человек ушел, и я огляделась. Мы стояли посреди маленького магазинчика, у прилавка столпились трое мужчин, а из-за прилавка улыбался четвертый.

  Все расступились, пропустили нас к витрине и молчали, разглядывая нас, а я рассматривала колбасу на витрине.

  Пока я колебалась, выбирая товар, примчалась женщина, крашенная блондинка, купила сигарет и вышла, а я взяла луковицу и протянула продавцу. Он положил ее в пакет, не взвешивая.

  - Сервелат? - спросил он

  И я увидела темную копченую палку на прилавке. Нет, я еще раз глянула на витрину, и указала на светлую, почти без прожилок жира колбаску.

  Он ловко ее схватил и стал быстро-быстро нарезать. Ломтики колбаски нарастали с ужасающей быстротой.

  - Чуть-чуть, - я на ладони показала, сколько это.

  - Чуть-чуть,- с восторгом повторил продавец, - чуть-чуть, - еще раз повторил он, даже голову наклонил, вслушиваясь в незнакомое сочетание звуков.

  -Чикен, - объяснил он мне, перестал резать кружочки, завернул нарезанное в бумажку, бумажку положил в полиэтиленовый кулек, где уже лежал лук, и показал три пальца.

  Никаких взвешиваний и высчитываний он не совершал.

  Я была вполне удовлетворена соскочившей с потолка ценой, протянула ему пять лир, получила две монетки сдачи, и мы с Аришкой ушли варить суп.

  Пока он закипал, я вышла с табуреткой, сделала очередной набросок на крафте, пыталась изобразить, как домишки карабкаются в гору, нависают над уличкой внизу.

  Тут и Алексей пришел.

  Мясу было вариться полтора часа, и на это время Алексей повел меня на море.

  -Тут рядом, - сказал он.

  Мы шли и шли, на привычной уличке свернули не налево в горку, а направо, прямо в тупик, у которого оказался узкий проход с одной стороны, мы прошли по нему, свернули снова направо, увидели арку под железнодорожным мостом, далее был перекресток...

  Уф, ну понятно, что обратно по этому лабиринту можно было бы и не найти дорогу.

  Наконец, под светофор пересекли шоссе, прошли арку, вышли на перекресток, по которому прибыли из аэропорта и я взмолилась: