Мы вынуждены сообщить вам, что завтра нас и нашу семью убьют. Истории из Руанды

В июле 1995 г. Руандийская национальная фильтрационная комиссия — спорадически функционирующий институт, задача которого состоит в выявлении заключенных, против которых обвинения в геноциде были выдвинуты без достаточных доказательств, — постановила освободить Пласида Колони из тюрьмы в Гитараме. Колони занимал пост заместителя губернатора во время и после геноцида, вплоть до самого ареста. Это было в порядке вещей: большинство провинциальных и коммунальных чиновников, которые не бежали из Руанды и не были заключены в тюрьму как génocidaires, сохранили свои посты. Колони провел в тюрьме 5 месяцев, а по возвращении оттуда вернулся к исполнению своих обязанностей. Через три дня, ночью 27 июля, часовой на посту ооновских военных наблюдателей, личный состав которого был набран из малийского подразделения «голубых касок», заметил, как в дом Колони входят какие-то люди. Потом раздался крик, и дом взорвался, объятый пламенем. «Голубые каски» видели, как пожар пылал в ночи. Вскоре после рассвета они вошли в дом и обнаружили, что Колони, его жена, две их дочери и домашний слуга убиты.

Через неделю были застрелены заместитель губернатора Гиконгоро, хуту, и католический священник из прихода Камоньи, что неподалеку от Кигали. Руанду охватило беспокойство, не потому, что уровень смертности сделался как-то особенно высок, но потому, что жертвы были видными гражданскими фигурами. В середине августа правительство было потрясено, когда премьер-министр Фостен Туагирамунгу и министр внутренних дел Сет Сендашонга сложили с себя полномочия в знак протеста против постоянной незащищенности людей в провинциях, в которой они винили РПФ. Оба были хуту: Туагирамунгу — лидер оппозиции «Власти хуту» при Хабьяримане; Сендашонга — видный член РПФ. Оба эмигрировали.

Генерал Кагаме, который никогда не упускал возможности назвать число солдат РПФ, брошенных в военные тюрьмы за убийства и нарушения дисциплины — 400, потом 700 (я лично сбился со счета после тысячи), — любил указывать, что солдаты — не единственные руандийцы, которые после катастрофы геноцида фрустрированы до грани преступления закона, и что в Руанде есть даже аполитичные преступники.

— Но, учитывая ситуацию, которая у нас здесь имеется, — говорил он, — и на обычные преступления не станут смотреть как на обычные преступления.

Различие, которое он проводил, мало утешило бы перепуганных хуту.

— Видя, как был убит Колони, мы предпочитаем скорее быть здесь, внутри, чем там, снаружи, — сказал мне один арестованный в Гитарамской тюрьме, которая летом 1995 г. была известна как худшая из тюрем Руанды.

В Гитараме более 6 тысяч мужчин были втиснуты в пространство, обустроенное для 750 человек. Выходило по четверо заключенных на площадь менее одного квадратного метра: днем и ночью заключенным приходилось стоять или сидеть между ногами стоявших, и даже в сухой сезон слой жидкой грязи от конденсации, мочи и упавших кусочков пищи покрывал пол. Стиснутые ступни и лодыжки узников, а иногда и ноги целиком распухали вдвое-втрое против обычного размера. ЛЮДИ СТРАДАЛИ ОТ АТРОФИИ РАСПУХШИХ КОНЕЧНОСТЕЙ И ГНИЕНИЯ; ЧАСТО ЗА НИМИ СЛЕДОВАЛА ИНФЕКЦИЯ. СОТНЯМ ЗАКЛЮЧЕННЫХ ТРЕБОВАЛАСЬ АМПУТАЦИЯ.

Когда лейтенант-полковник Р. В. Бланшетт, военный наблюдатель ООН из Канады, впервые услышал об условиях содержания в Гитарамской тюрьме, он поехал туда с проверкой.

— Я опустил вниз луч фонарика, — рассказывал он мне, — и увидел ступню этого парня. Я слыхал, что в этой тюрьме очень скверно, но это был совершенный кошмар — распухшая, раздутая нога, и на ней недоставало мизинца. Я посветил фонариком ему в лицо, а он протянул руку и оторвал еще один палец.

Узники Гитарамы рассказали мне, что через пару недель после встречи с Бланшеттом условия их содержания значительно улучшились. Красный Крест, который поставлял продукты и топливо для их приготовления во все центральные тюрьмы Руанды, установил на тюремные полы дощатые настилы и эвакуировал наиболее сильно пострадавших заключенных. «У нас было 86 смертей в июне, а в июле — всего 18», — сказал мне врач тюремной клиники. Главными причинами смерти, добавил он, были малярия и СПИД, что нормально для мужчин в Руанде, и хотя тюремные условия оставались мрачными (а во многих небольших местных тюрьмах и ужасающими), к середине 1996 г. уровень смертности в центральных тюрьмах, если верить докладам, упал, став даже ниже, чем среди руандийского населения в целом.

В день моего приезда в Гитарамскую тюрьму толпа из 6424 заключенных образовывала непроницаемый на вид монолит, и мне приходилось проделывать каждый шаг с особой осторожностью. Было трудно понять, как эти люди скроены — какие конечности принадлежат какому телу или почему кажется, что голова растет прямо из трех ног без всякого туловища между ними. Многие конечности были сильно распухшими. Тела — одеты в лохмотья.