Сидит в табачных магазинах,Погряз в простом житье-бытьеИ отражается в витринахШирокополым канотье.Как муха на бумаге липкой,Он в нашем времени дрожитИ даже вежливой улыбкойЛицо нездешнее косит.Он очень беден, но опрятен,И перед выходом на пляжДля выведенья разных пятенУпотребляет карандаш.Он все забыл. Как мул с поклажей,Слоняется по нашим дням,Порой просматривает дажеСтолбцы газетных телеграмм,За кружкой пива созерцает,Как пляшут барышни фокстрот, —И разом вдруг ослабевает,Как сердце в нем захолонет.О чем? Забыл. Непостижимо,Как можно жить в тоске такой!Он вскакивает. Мимо, мимо,Под ветер, на берег морской!Колышется его просторныйПиджак — и, подавляя стон,Под европейской ночью чернойЗаламывает руки он.2 сентября 1922
3. «Пустился в море с рыбаками…»
Пустился в море с рыбаками.Весь день на палубе лежал,Молчал — и желтыми зубамиМундштук прокуренный кусал.Качало. Было всё немило:И ветер, и небес простор,Где мачта шаткая чертилаПетлистый, правильный узор.Под вечер буря налетела.О, как скучал под бурей он,Когда гремело, и свистело,И застилало небосклон!Увы! он слушал не впервые,Как у изломанных снастейМолились рыбаки Марии,Заступнице, Звезде Морей!И не впервые, не впервыеОн людям говорил из тьмы:«Мария тут иль не Мария —Не бойтесь, не потонем мы».Под утро, дымкою повитый,По усмирившимся волнамПоплыл баркас полуразбитыйК родным песчаным берегам.Встречали женщины толпоюОтцов, мужей и сыновей.Он миновал их стороною,Угрюмой поступью своейШел в гору, подставляя спинуСтруям холодного дождя,И на счастливую картинуНе обернулся, уходя.9 декабря 1922 — 20 марта 1923
4. «Изломала, одолевает…»
Изломала, одолеваетНестерпимая скука с утра.Чью-то лодку море качает,И кричит на песке детвора.Примостился в кофейне где-тоИ глядит на двух толстяков,Обсуждающих за газетойРасписание поездов.Раскаленными брызгами брызжа,Солнце крутится колесом.Он хрипит сквозь зубы: «Уймись же!» —И стучит сухим кулаком.Опрокинул столик железный,Опрокинул пиво свое.Бесполезное — бесполезно:Продолжается бытие.Он пристал к бездомной собакеИ за ней слонялся весь день,А под вечер в приморском мракеЗатерялся и пес, как тень.Вот тогда-то и подхватило,Одурманило, понесло,Затуманило, закрутило,Перекинуло, подняло:Из-под ног земля убегает,Глазам не видать ни зги —Через горы и реки шагаютСемиверстые сапоги.10 декабря 1922 — 19 марта 1923
«Гляжу на грубые ремесла…»