Мысли моралиста. Дополнение к роману Целомудрие миролюбия

Бог добродетельней меня, добродетельней всего человечества, Его нравственность совершенна. И человек посмотрев на свою жизнь и на свою душу, поймет, что его нравственность отличается от совершенной нравственности Божьей.

5

Я верю в то, что в будущем веке будут жить люди с совершенной нравственностью, которые навсегда откажутся от насилия, блудодейства, мясоедения и винопития. Это будут совершенные девственники-пацифисты. И они будут лучше меня.

6

Заповеди Христовы даны всем, не одним только монахам. Он проповедовал всем людям, не замечая сословия и профессии.

7

Я всегда прибываю в церкви, ибо моя душа и есть храм и церковь, в ней Бог. Значит сколько душ человеческих, столько и храмов, столько и церквей. В одних душах возносятся молитвы, в других тишина, но никто не скажет, что если храм безмолвен, то в нем нет Бога.

8

Тело моё это целая вселенная и родинки мои это созвездия. Со смертью человеческого тела во Вселенной становится одной вселенной меньше.

9

Для меня являются христианами даже те, кто слабо веруют в божественность Христа, но веруют в Его человечность, в Его нравственное совершенство. Истинно верит в Его учение тот, кто старается жить также миролюбиво и целомудренно, как и Он.

10

Отвергая конфессиональные различия и особенности, конфессиональную обособленность и тягу к спорам, я тем самым отказываюсь от риторического насилия.

11

Говорят – тут в Евангелии слишком сложно написано, а тут нужно упростить, и вообще это исполнить невозможно. Показываю другое место в Евангелии. Мне отвечают, а здесь слишком просто написано, надо усложнить толкованием. Так людям, которые не желают исполнять заповеди Христовы так, как они есть, всегда всё неугодно и не так как им хочется.

12

Верит в продолжение себя в детях своих, только тот, кто не верует в бессмертие своей личной души. Ибо если душа бессмертна, то и дети ей не нужны, ей не нужно продолжать себя.

13

Христос главный экуменист, ибо в Него верят все церкви, и Он любит всех в равной степени.

14

Две картины, которые я бы написал, и которые во мне никак не могут стать единым цельным полотном. Первая картина это церковь в катакомбах. Вторая это церковь в кремле.

15

Я не толстовец, я, если хотите, видимо – козловец. В этом выражении мой индивидуализм мировоззрения, моя самоирония и моё самоуничижение.

16

Творческий человек сам творит свою веру, самолично создаёт свое личное мировоззрение.

17

Каждый христианин когда-то встретился с Христом, не с каноничным книжным, а именно с тем Христом, миролюбивым Христом, который просветил христианина Своим миролюбием. Поэтому каждый из нас может написать своё Евангелие, свою благую весть о встрече с Христом. Он позволил каждому из нас писать о Нем.

18

Кто стремится к христианской святости, тот скорей всего не окажется в числе ликов православных святых или католических святых.

19

Когда всё уйдет, что единственное может остаться? Любовь к Богу, если веришь в Него. Любовь к себе, если веришь в себя.

20

Печальное наблюдение. Некоторые из верующих людей будто заражены ненавистью, которой в вере и следа быть не должно. Стоит только произнести в их обществе такие слова как сектант, еретик, украинцы, немцы, американцы и т.д. Так сразу начинает бурлить и клокотать желчь.

21

Таинство обрядов возвысили над поведенческими добродетелями и самой нравственностью, и думают что это хорошо и правильно. Вот только без нравственности и морали все эти обряды сплошное лицемерие.

22

Разве может изменить человека временный пост? Когда он в течение месяца что-то не делает, и что-то не вкушает, а после месяца поста снова делает и ест. Это не изменяет человека, а только сдерживает и отпускает. Я же думаю, что только полный пожизненный отказ действительно может изменить всю жизнь человека к лучшему.

23

Больше грешить – больше каешься, значит, больше добродетелей приобретаешь – очень опасный совет, вычитанный мною из православной книги. Верный и правильный совет таков – надо вовсе не грешить, потому незачем будет и каяться, потому только в добродетели будешь жить. Но для таинства покаяния нужны грехи, без грехов оно вовсе не нужно, потому безгрешность в православии вообще не относится к человеку, вы всегда грешны – гласят православные книги, унижая тем самым каждого из нас. Безгрешность делает исповедь бесполезной, потому безгрешность под запретом, она не выгодна церкви, она лишает духовенство служения. И стоит человеку назваться безгрешным, так того сразу уличат в грехе прелести, или гордости, как бы желая тем самым лишить его безгрешности. Это явный культ греха, это унижение человеческого достоинства и значимости.

24

Проповеди христианского пацифизма и христианской целомудренной девственности не хватает в нынешнем христианстве. Нынешние проповедники мало о том говорят, либо вовсе о том умалчивают.

25

Пацифизм, целомудрие и христианство есть одно целое мировоззрение, оные составные части должны быть нераздельны, они во Христе, они и есть Христос.

26