Читаем Мысли объ устройств будущей Россiйской вооруженной силы полностью

Окончанiе современнаго боя отличается отъ начала его лишь тмъ, что "моральный кризисъ" въ различныхъ боевыхъ очагахъ начинаетъ становиться все чаще и чаще и самый конецъ боя является результатомъ не одного большого моральнаго кризиса, а суммы многочисленныхъ мелкихъ кризисовъ, сводящихся въ одно цлое въ представленiи высшаго командованiя. Слдствiемъ подобнаго положенiя вещей и является то, что число боевъ, проигранныхъ изъ за "отказа отъ борьбы начальника" по сравненiю съ прежними войнами все увеличивается.

Возможность моральнаго кризиса отъ дйствiя одного только огня влечетъ за собой очень важное послдствiе: войска, пережившiе этотъ критическiй моментъ, могутъ оправиться и затмъ вновь участвовать въ борьб. Въ прежнюю эпоху, когда моральный кризисъ могъ вызываться только примненiемъ холоднаго оружiя, это было чрезвычайно трудно, такъ какъ побдитель автоматически добивалъ въ рукопашной схватк "морально надломленнаго противника". Минувшая Большая война сразу же рзко проявила особенность современной войны въ вид "скораго оживанiя" частей, предполагавшихся другой стороной разбитыми (XVII Германскiй корпусъ посл сраженiя у Гумбинена).

а) Необходимость для достиженiя ршительной побды использованiя резуьтатовъ огня наступленiемъ пхоты и конницы.

Боевой опытъ очень скоро показалъ, что къ "огневымъ побдамъ" въ особенности приложима пословица: "недорубленный лсъ выростаетъ". Противникъ даже сильно морально потрясенный огневой атакой можетъ по истеченiи нкотораго промежутка времени оправиться и продолжать борьбу. Полная, уничтожающая побда была возможна только въ томъ случа, когда вслдъ за атакующими "снарядами" шли атакующiе "люди" для того, чтобы забрать въ плнъ оглушеннаго и еще не пришедшаго въ себя отъ огневой атаки противника. Возросшее число плнныхъ въ современныхъ бояхъ вовсе не является показателемъ ухудшенiя моральной силы современныхъ войскъ по сравненiю съ прежними; это есть прежде всего слдствiе новыхъ психологическихъ условiй боя.

Но мало еще этого. Опытъ минувшей войны показалъ, что условiя современнаго боя требуютъ отъ атаки "людьми" боле глубокаго проникновенiя вглубь непрiятельскаго расположенiя, нежели это было раньше. Теперь для атакующаго мало еще проникнуть въ расположенiе пхоты обороняющагося. До тхъ поръ пока атакующiй не захватитъ артиллерiи противника или, по крайней мр, не заставитъ ее отодвинуться назадъ, захватъ непрiятельской пхотной позицiи не только не принесетъ ему выгодъ, но, наоборотъ, можетъ поставить его въ критическое положенiе: артиллерiя обороняющагося легко можетъ образовать для продвинувшихся впередъ частей пхоты атакующаго пушечный мшокъ; попавшая въ этотъ мшокъ пхота разстрливается массовымъ огнемъ и затмъ становится легкой добычей контръ атаки пхоты обороняющагося.

Такимъ образомъ, опытъ большой войны и внесъ ту необходимую поправку, безъ которой огневая доктрина смущала многiе даже выдающiеся умы. Эта поправка можетъ быть формулирована такъ: ршительная побда можетъ быть одержана въ современномъ бою только при сочетанiи огня и движенiя впередъ.

То упорство, съ которымъ до минувшей большой войны многiе изъ нашихъ военныхъ писателей держались за предразсудокъ, что будто-бы огневая тактика синонимъ предпочтенiя обороны наступленiю иметъ своей первопричиной взглядъ Клаузевица; послднiй утверждалъ, что огонь боле способстуетъ оборон, нежели наступленiю. Такой выводъ подтверждался крайне возросшей оборонительной силой малыхъ воинскихъ единицъ. Въ самомъ дл, даже небольшая группа стрлковъ можетъ остановить значительно большее число противника, заставивъ его перейти отъ простого походнаго движенiя въ наступленiе разомкнутымъ строемъ съ примненiемъ къ мстности. Отсюда громадный выигрышъ времени для обороняющагося. Если же обороняющiяся группы, хотя бы разбросанныя на сотни саженъ, свяжутся своими огнями, то передъ наступающимъ окажется огневой фронтъ, который онъ простымъ продвиженiемъ впередъ прорвать не можетъ. Ему приходится вступать въ огневой бой, предоставляющiй въ распоряженiе обороняющагося еще большiй выигрышъ времени.

Эта возросшая сила задерживающей способности малыхъ частей несомннно является однимъ изъ важныхъ слдствiй возросшаго могущества огня; но однимъ этимъ вовсе не исчерпываются вс измненiя, которыя внесены огнемъ въ тактику.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза