Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858)

В рецензии на сочинения А. Погорельского Чернышевский, не называя имен, противопоставляет «фельетонной» критике, «лицеприятной» и нетребовательной, критику Белинского, которая была «требовательна, разборчива, смела, строга», «серьезна», «современна» (II, 382). В следующей статье – «Об искренности в критике» – он выразился еще более определенно: «Русская критика не должна быть похожа на щепетильную, тонкую, уклончивую и пустую критику французских фельетонистов» (II, 255). При этом имелись с виду не только «Письма…» Дружинина, но и «Заметки Нового поэта о русской журналистике» (И. И. Панаева), летом 1850 г. подменившего Иногороднего подписчика в «Современнике», однако точно так же, хотя и с оговорками, ориентировавшегося на фельетонизм Жюля Жанена. Главу французских фельетонистов Жюля Жанена, превознесенного Дружининым и какое-то время Панаевым, Чернышевский назвал в одной из следующих рецензий «жалким писателем», а его фельетоны верхом «изысканности и надутости». При этом критик подчеркнул все еще продолжающееся «довольно значительное влияние» Жюля Жанена на русскую литературу, «отчасти непосредственное, отчасти через многочисленных своих подражателей» (II, 271). К этим оценкам был вынужден присоединиться и Панаев.[795] Возобновление «Писем Иногороднего подписчика…» к приезду Дружинина оказалось невозможным.

Суждения Чернышевского, шедшие вразрез с прежними высказываниями Дружинина в «Современнике», немедленно обратили на себя внимание постоянного оппонента журнала – «Отечественных записок». Комментируя статью «Об искренности в критике», журнал Краевского писал: «Новый поэт в своих „Заметках” всегда требовал снисходительности к мнениям других и хорошего тона, соответствующего беседе порядочного общества. Иногородний подписчик всегда и во всем старался отыскать что-нибудь хорошее, предполагая, что критика скорее достигает своей цели похвалой, нежели жестким и нецеремонным осуждением». Журнал обращался к автору статьи «Об искренности в критике» с предупреждением: «Вам придется вступить в борьбу с Новым поэтом „Современника”, который несколько лет сряду защищал критику французских фельетонистов, старался ей подражать во всех своих „Заметках” и, вместе с Иногородним подписчиком, провозгласил: „Да здравствует фельетон и новая фельетонная литература на Руси; да погибнет всякая строгая и серьезная критика!”».[796] Нужно признать, что «Отечественные записки» явно передергивали, замалчивая критическое отношение и Дружинина, и Панаева к некоторым сторонам фельетона, их попытку создать новую фельетонную критику, отличную от французского фельетона. Журнал А. А. Краевского не упустил случая принизить значение фельетонных обозрений Дружинина, используя идущие от Чернышевского характеристики. Предложенные Чернышевским оценки между тем также страдали односторонностью, в них не учитывались попытки автора «Писем…» отделить фельетон от «строгой» критики, время для которой, по мнению Иногороднего подписчика, еще не пришло, но необходимость которой он хорошо понимал. «Фельетонная манера изложения, – писал он еще в начале 1852 г., – будет нравиться до тех пор, пока не настанет время строгой критики».[797]

Развивая мысль о важности в настоящее время общественного значения литературы и литературной критики, Чернышевский ушел от объективной оценки фельетонного творчества Дружинина, тем не менее справедливо опровергая его идеологию. В недавнем прошлом беллетрист, с первых же произведений занявший видное место в русской прозе своего времени, Дружинин блестяще владел словом, и его фельетонные обозрения русской журналистики, предоставляя читателям возможность знакомиться с картиной современной литературной жизни, выделялись искусством и оригинальностью изложения, богатством стилистической, языковой выразительности. Составленные в жанре фельетона «Письма Иногороднего подписчика…» заняли заметное место в истории отечественной журналистики и литературной критики.[798]

В тогдашнюю пору полемики с Дружининым Некрасов в формирующемся общественно-литературном идейном противостоянии поддержал Чернышевского, объявляя в журнале программу «Современника» на 1855 г.: «Не раз печатно сожалели мы об упадке нашей критики вообще и не думали делать исключений в пользу «Современника», но старались по возможности улучшить в нем критический отдел». И далее: «Мы намерены идти тем же путем и на будущее время, заботясь, по крайней мере, если трудно достигнуть большего, об искренности суждений, так как мы убеждены, что лицеприятие, так называемые отношения и тому подобные чуждые литературе примеси довели нашу критику до поразительной бесцветности и сделали ее ни в коем случае не полезной и, вероятно, очень скучной для читателей».[799]