Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858)

В первом томе излагались события от начала столетия до возвращения Наполеона I с острова Эльбы. Перед читателем вставала картина сплошного роскошного праздника, в котором пребывали государи Европы. На содержание двора уходили все государственные средства в Австрии (41). В Италии два брата Вандолы вели войну в 1704 и 1705 гг., «соблюдая для себя совершеннейший комфорт» (55). В Германии – «сотни дворов, тысячи канцелярий, армии педантов и придворных» (66). Польский король Август все субсидии «проматывал на любовниц, на праздники и всякую роскошь» (101). «Блеском своего царствования и театральной пышностью своего двора» ослепил мир Людовик XIV (201).

Во Франции и Англии владычествовали корыстолюбие, властолюбие, тщеславие, расточительность; «хитрые, нравственно дурные, совершенно бессовестные люди правили тогда делами почти во всех государствах» (232). Во время войны 1706 г. Карл XII Шведский и Август II Польский «самую большую тяжесть взвалили все-таки на бедный саксонский народ» (113). В Испании «всеобщая бедность делала народ равнодушным к лишениям» (30). В ту пору общественные отношения «поддерживались только насильственно, и борьба была неизбежна» (302), «система средневековых учреждений уже не годилась для нового порядка дел» (305). Не могло вечно продолжаться положение, при котором королевские дворы так противопоставили себя народу. Мысль о народе как главной силе, осуществляющей перемены в состоянии государств, образует у Шлоссера (под пером русского переводчика) основную логику исторического повествования. Именно эту мысль Чернышевский делает ведущей в статье «Кавеньяк», печатающейся в январе и марте 1858 г.

Республиканская партия, главою которой был Кавеньяк, потерпела поражение, потому что больше заботилась о форме государственного правления, нежели о народе, «они мечтали, что народ, не получая от формы никаких существенных выгод для себя, станет защищать форму ради самой формы. И форма упала, не поддерживаемая народом» (V, 8). Только в народе Александр II может найти себе настоящую поддержку – таков многократно варьируемый Чернышевским в те годы тезис, определивший направление его публицистической деятельности вплоть до апрельских событий 1858 г.

Второй и третий тома Шлоссера вышли во второй половине того же года и должны рассматриваться в контексте происшедших во взглядах Чернышевского перемен.