Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858)

«Трудно было, – писал Меньков впоследствии, – не изменяя резко общего направления журнала, постепенно перейти от тона дикого к тону более умеренному, удовлетворить крикунов и успокоить встревоженных!.. Вчуже нельзя понять того, что должен был выстрадать неумелый пестун, приняв в свою опеку недоношенного шестимесячного ребенка, кормилицею которого был известный Чернышевский!»[1407] Однако тактика лавирования недолго выдерживалась редакцией, встреченной, по признанию Менькова, «с некоторой холодностью» – «ей придавали эпитет генеральской, хуже чего в понятиях многих из современной молодежи ничего не могло быть». Цензоры Л. Штюрмер, а затем К. Оберт беспардонно хозяйничали в журнале, превращая его в реакционное издание. Даже Меньков назвал их «отсталыми людьми»; «и вошел журнал в общий разряд казенных и частных журналов».[1408]

Уже в четвертом номере за 1859 г. была напечатана мракобесная статья А. Циммермана «Заметки о Крымской войне», явно направленная против прежних публикаций на эту тему. «Мы далеки от того, чтобы отвергать пользу гласности, но надо уметь употреблять это оружие”, – поучал теперь „Военный сборник”. – Не худо было бы совершенно отделить вопрос об обличении зла в армии от общего вопроса о гласности. <…> Слов нет: надо преследовать злоупотребления. Ведь и мы им не потакали бы. Да не надо преувеличивать и сбивать с толку общественное мнение ложными рассказами. <…>[1409] И уж совсем анекдотически выглядела публикация П. Леновского „Очерки из быта войск в военное время”. Оказывается, „быт солдат роты капитана Б… точно так же, как и большей части нашего отряда, вообще был очень недурен”, „питались хорошо”, солдаты „весело шли, песни подпевали, в барабаны подбивали ”».[1410] Против «слепого осуждения всего существующего без указания средств к исправлению недостатков» выступил Л. Л. Штюрмер, получивший наконец доступ на страницы журнала.[1411] Чиновник особых поручений при Главном управлении цензуры Н. Зуев, обозревая первые номера «Военного сборника» за 1859 г., писал в рапорте на имя министра народного просвещения, что теперь «Военный сборник» «может по справедливости занимать весьма почетное место между русскими журналами как по своей неоспоримой пользе, современности, хорошему слогу, так всего более по правдивости».[1412] На первом годовом отчете Менькова Александр II написал: «Искренне благодарю главного редактора за направление журнала, совершенно согласное моим желаниям».[1413]

История «Военного сборника» окончательно убедила Чернышевского в нежелании царя на пути к реформам опереться на передовые круги общества. Непоследовательность, шаткость, противоречивость правительственных мер приводили к торжеству реакции, свидетельствовали о враждебности к демократическим преобразованиям. Период надежд Чернышевского на реформистскую деятельность русского монарха закончился, и он переходит к осуждению и разоблачению всей правительственной политики. Это разоблачение сопровождалось принципиальной критикой либералов, которые продолжали относить непоследовательность решений императора за счет временного успеха крепостников. Единый антикрепостнический фронт демократов и либералов начал распадаться.

Момент был исторический. Чернышевский сознавал всю ответственность и важность своего шага. Он понимал, что остается почти в одиночестве, вызывая на себя огонь большинства «прогрессистов». Но он решительно шагнул вперед, видя свою задачу в укреплении и расширении решительной оппозиции официозу.

Рассматриваемый период его биографии завершался самокритикой, осуждением своих недавних иллюзий относительно правительственных действий. Иначе он, сознательно принявший роль общественного руководителя, поступить не мог. Поступок открытый, честный, поступок человека и деятеля, умевшего соотнести свои действия с убеждениями.