На 100 лет вперед. Искусство долгосрочного мышления, или Как человечество разучилось думать о будущем

Это может стать неутешительной новостью для экологических активистов, которые полагают, что позитивные и оптимистичные послания о светлом будущем гораздо эффективнее побуждают людей к действию, чем апокалиптические картины. В какой-то мере это верно в отношении широкой публики, но богатые и влиятельные люди с большей вероятностью реагируют на кризис. Скорее всего, они пойдут на радикальные меры только в том случае, если испугаются или почувствуют, что им есть что терять.

Возможно, в этом и состоит главный урок Великого зловония: к радикальному долгосрочному планированию может подтолкнуть только кризис. Такой тип менталитета, когда ничто, кроме кризиса, не способно вывести из спячки, весьма далек от соборного – правильнее было бы назвать его «канализационным». Это хорошо понимают некоторые активисты, такие как Грета Тунберг. «Наш дом пылает, – сказала она в 2019 г. на Всемирном экономическом форуме в швейцарском Давосе. – Мне не нужна ваша надежда, я хочу, чтобы вы запаниковали… и начали действовать»[165]. Создание ощущения кризиса и чрезвычайной ситуации может стать наиболее эффективной мерой, препятствующей нашему гибельному сну, который ведет к цивилизационному краху.

Признание ключевой роли кризисов не означает, однако, что мы должны сидеть сложа руки и ждать катастрофы. Жизненно важно подготовиться к любому возможному экологическому или иному катаклизму, создав дорожную карту для долгосрочных системных изменений. Как выразился Милтон Фридман, несмотря на то что кризис предоставляет возможности для перемен, «когда он наступает, предпринимаемые действия зависят от имеющихся под рукой идей»[166]. Трагедия финансового кризиса 2008 г. заключалась в том, что не было готового альтернативного экономического видения. Он давал возможность полностью перестроить глобальную финансовую систему, и все же правительства в итоге предпочли спасти банки и поддержать устаревшие экономические структуры, которые и породили кризис. Это ошибка, которую не следует повторять, – альтернативные модели должны быть всегда наготове. Вот почему так важно внедрять ценности и практику долгосрочного мышления здесь и сейчас.

Поддержание насосов в рабочем состоянии

Без плана человечество лишается возможности маневра. Нам просто необходимо долгосрочное планирование, чтобы противостоять экологическим и технологическим вызовам нашего времени, а также решать проблемы социальной политики, такие как недостаток инвестиций в охрану психического здоровья. С одной стороны, у нас есть основания для уверенности в том, что мы способны на это: еще со времен Древнего Египта мы строим планы и реализуем проекты с горизонтами, простирающимися на десятилетия и даже столетия. С другой стороны, мы убедились, что планирование – это многоголовая гидра: оно может быть злонамеренным или идти не в том направлении, наносить огромный ущерб окружающей среде и процветать в условиях диктатуры или вообще не состояться в отсутствие разрушительного кризиса.

Подавляющая часть долгосрочных планов человечества на сегодняшний день обусловлена императивом экономического прогресса эпохи голоцена. Производимые нами бетон, пластик и токсины позволяют строить дороги и здания, создавать долговечную инфраструктуру современной цивилизации, но одновременно с этим душат планету. Вряд ли такое планирование поможет нам преодолеть испытания антропоцена. Возможно, мы и соответствуем идее Джона Рёскина о том, что строить надо так, будто строишь на века, но при этом наше созидание никак нельзя назвать «работой, за которую потомки будут нам благодарны».

Долгосрочное планирование – это то, что мы должны делать вместе, как общество. Так происходит в Нидерландах, где граждане последние 800 лет совместно управляют польдерами – мелиорированными низинными землями, защищенными дамбами. На эту уязвимую территорию, расположенную ниже уровня моря, приходится четверть площади страны. Ее необходимо постоянно осушать, откачивая воду, чтобы избежать затопления (именно для этого и были изначально созданы ветряки). Многие голландцы старшего поколения помнят наводнение 1953 г., которое унесло более 2000 жизней, а в школах рассказывают о наводнении 1287 г., случившемся в день святой Люсии, когда погибло не меньше 50 000 человек. Такие события, впечатанные в историческую память голландцев, делают абстрактный риск затопления реальным. Все понимают: кризис может разразиться в любой момент. В ответ на эту постоянную угрозу жители Нидерландов разработали сложную систему водных советов – местных демократических органов, которые уже на протяжении столетий управляют защитой польдеров от наводнений. Если дамбы прорвет, то тонуть придется всем вместе. В Нидерландах даже есть поговорка: «Умей договариваться с врагом, ведь он может оказаться тем, кто будет управлять насосом в твоем польдере»[167].