Читаем На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов полностью

не отправил тебе письмо по причинам марочного кризиса, но это и к лучшему: у меня появилось некоторое количество идей и новостей. Звонила секретарша, говорит, что у Ильи всё глухо, сама же она то хочет ехать, то не хочет. Сложно ли сделать приглашение из Америки на постоянное жительство (фиктивное, разумеется), по типу, как мне Миша делал во Францию? Я бы предложил ей свой вариант: два приглашения из Америки и из Франции, с последующим через Израиль, на наших властей это действует. Кроме того, если бы было «приглашение» из Америки, я бы смог известить о нем сенатора Джексона, и он, в свою очередь, нажал бы. Сюзанна, похоже, исчезла с горизонта, ездит где-то по Европам по своим делам, помогать же секретарше – мое дело. Сложно ли сделать в Америке приглашение «от двоюродного дяди» (более близкое родство не годится, у нее все родственники живы, а двоюродного дядю, пойди, доказывай!). Я действительно очень беспокоюсь за нее. Причем время поджимает, как я писал, остался год до полного (?) закрытия еврейского канала. А получение приглашения отнимает как минимум полгода. Во Франции-то я легко сделаю «приглашение от тетушки», продублировать же его через Израиль будет сложнее, связей у меня там никаких. Из Америки же очень бы помогло: убеждает власти в серьезности намерений на выезд. Моя жена всячески убеждает Наталью, что ей стоит уехать (не говоря уже об опасности оставаться), но та еще не понимает, что такое «свободный мир», который действительно свободный, при всём его неблагоустройстве, бюрократии, этсетера. Я впервые за несколько лет СПЛЮ СПОКОЙНО! Нет ощущения, что могут «повязать», а «выдворить» из Австрии, допустим, в Америку – не так уж страшно. Я впервые не боюсь полиции, хожу без документов, а если удастся получить хотя бы фремденпасс, так плевал я на всех! Америка имеет то преимущество, что через два года я имею «грин карту», чего нет в Европе. Но Америка для меня отнюдь не исключена, просто надо на время задержаться в Европе. Скорее всего, я приеду в мае, к концу учебного года, никак не позже. Лето меня прокормит Лев Толстой, а к сентябрю, ты сам говоришь, может чего-то наклюнуться. У меня появилась идея, что меня, может быть, следует подавать не как поэта, а как своего рода специалиста по живому и литературному современному языку. Может быть, если университет крупный, предложить что-то вроде университетского «издательства» на ксероксе пособий, которые я в состоянии подготовить. Помнишь книгу выборок из дамской поэзии?[187]У меня по этому же принципу составлен словарик наркоманов, как приложение к «Нештякам» (тексты служат живой иллюстрацией). И я мог бы составить ряд пособий художественного характера на материале современной литературы (официальной, равно и неофициальной). Мешает этому, как я понимаю, отсутствие у меня диплома, но может быть, можно и без него? Ведь если обработать мой архив, я мог бы раз в месяц (или два) издавать на машинке своего рода сборнички в помощь учебной программы. Если это представляет какой-либо интерес (а не фантазию), напиши мне. Я человек непьющий и солидный, а работать мне не привыкать. Что-то а-ля Проффер, но с приближением к программе и практичнее. Не говоря уже о том, что для меня русская литература – родная. Словом, то, что я поэт, следует забыть. Я и сам уже забыл. Пишу прозу. В материалах же у меня есть детские считалки (30 страниц), да и прочего хватает. Подумай, может, так и следует говорить. С будущего года.

И напиши мне насчет этого, и насчет Натальи, сложно ли и можно ли? Еще раз прощаюсь. Поклон Кэрол от всех нас. ККК

27. М. М. Шемякину

Начало декабря 1975 года

Вена,

Хакенгассе,

декабрь


Перейти на страницу:

Все книги серии Труды Центра русской культуры Амхерстского колледжа / Studies of the Amherst Ce

На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов
На берегах Голубой Лагуны. Константин Кузьминский и его Антология. Сборник исследований и материалов

Константин Константинович Кузьминский (1940-2015), с присущей ему провокационностью часто подписывавшийся ККК, был одной из центральных фигур неофициальной литературной сцены Ленинграда. Еще до своей эмиграции в 1975 году он составил целый ряд антологий на основе своего богатейшего литературного и художественного архива советского андеграунда. После полугодичного пребывания в Вене и переезда в США в 1976 году Кузьминский преподавал в Техасском университете в Остине и основал вместе с Джоном Боултом Институт современной русской культуры у Голубой Лагуны, давший позднее название Антологии. После переезда в Нью-Йорк в 1981 году Кузьминский организовал свою галерею и одноименное издательство «Подвал», сменившие несколько адресов, последним из которых стал дом на границе штатов Пенсильвания и Нью-Йорк в поселке Лордвилль.В 2014 году Кузьминский передал свой архив Центру русской культуры Амхерстского колледжа. Настоящее издание подготовлено на основе семинаров по изучению архива, проходивших в Амхерсте в 2017 и 2018 годах, и посвящено истории замысла Антологии, анализу ее состава, творчеству ее авторов и, в первую очередь, личности ее составителя Константина Кузьминского.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Илья Семенович Кукуй , Коллектив авторов

Литературоведение
Свеченье слов. Поэтические произведения
Свеченье слов. Поэтические произведения

Настоящее издание впервые в исчерпывающей полноте представляет поэтическое наследие художника Олега Сергеевича Прокофьева (1928–1998). Родившийся в Париже сын великого композитора, Прокофьев прожил первую (бо́льшую) часть своей жизни в Москве, вторую — в Англии. Биографически принадлежа к культуре советского нонконформизма, а затем к эмиграции третьей волны, Прокофьев везде занимал особое место, оставаясь при жизни в тени более заметных современников. Его «тихая» поэзия, развивающая в зрелые годы автора традиции свободного стиха, не теряет при этом своего значения и представляет собой уникальный пример художественного мира, почти целиком скрытого до сих пор от глаз читателей и лишь с появлением этой книги выходящего на поверхность.

Дмитрий Смирнов-Садовский , Илья Семенович Кукуй , Олег Сергеевич Прокофьев

Поэзия

Похожие книги

19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов

«19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов» – это книга о личностях, оставивших свой почти незаметный след в истории литературы. Почти незаметный, потому что под маской многих знакомых нам с книжных страниц героев скрываются настоящие исторические личности, действительно жившие когда-то люди, имена которых известны только литературоведам. На страницах этой книги вы познакомитесь с теми, кто вдохновил писателей прошлого на создание таких известных образов, как Шерлок Холмс, Миледи, Митрофанушка, Остап Бендер и многих других. Также вы узнаете, кто стал прообразом героев русских сказок и былин, и найдете ответ на вопрос, действительно ли Иван Царевич существовал на самом деле.Людмила Макагонова и Наталья Серёгина – авторы популярных исторических блогов «Коллекция заблуждений» и «История. Интересно!», а также авторы книги «Коллекция заблуждений. 20 самых неоднозначных личностей мировой истории».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Людмила Макагонова , Наталья Серёгина

Литературоведение