На ближневосточных перекрестках

Первым европейцем, попавшим в Аден и оставившим о нем письменное свидетельство, был доминиканский монах Гийом Адам, посланный папой Иоанном III в Эфиопию в начале XIV в. Он прибыл в Аден и около девяти месяцев прожил у христиан Сокотры. Адам был одним из первых европейцев, который обратил внимание на исключительно выгодное положение Адена, распалив и без того огромную зависть, которую возбуждал в Европе этот город своим богатством. В конце XV в. Аден посетили португалец Педро де Кальвиха и итальянец Лодовико ди Вартема, который не только проявил недюжинную храбрость и личное мужество во время поездок по Южной Аравии, но и дал интереснейшие описания своих путешествий. Ди Вартема отмечал в мемуарах, что Аден — самый укрепленный город из тех, которые он когда-либо видел на равнинной местности: с двух сторон его окружают горы, с двух других — крепостные стены, над Аденом в скалах возвышается пять замков, не считая укрепленного острова, находящегося в мелководной лагуне, где бросают якорь пришедшие суда.

Чтобы увидеть весь город, поднимаюсь на самую высокую гору Шамсан. Вулканические склоны образуют здесь весьма причудливые очертания: острые пики, похожие на зубы гигантских драконов, глубокие расселины и крутые 100-метровые обрывы, с которых видно пену прибоя, но не слышно шума волн. Суровая природа этих мест, по-видимому, дала основание арабам поместить здесь, в темной пещере на вершине скалы, могилу проклятого богом братоубийцы Каина.

На гору Шамсан лучше всего подниматься рано утром. Оставляем машину у храма баниа, — как уже упоминалось, выходцев из Индии.

Мусульманское население Южного Йемена отличается большой веротерпимостью, и поселившиеся еще до ислама, в южнойеменских городах баниа получили возможность не только заниматься торговлей, но и открыто отправлять свои религиозные культы.

Обширный, обсаженный деревьями участок обнесен каменным забором. В том месте, где в христианских храмах находится алтарь, на специальном сооружении подвешен позеленевший от времени медный колокол. Банйа, как и их родственники в Индии, сжигают усопших на больших кострах, и йеменцы не раз рассказывали мне об этих траурных церемониях. По-видимому, подобное сожжение трупов происходило в этом храме.

Пересекаем неглубокое вади с осыпями гранита, вулканического туфа и базальта. Через несколько минут мы уже идем по кратеру потухшего вулкана к горе Шамсан. Эта дорога еще во времена турецкого господства была вымощена каменными плитами. Кратер пройден, и тропинка вновь круто берет в гору, на склон Шамсана, Справа — глубокое ущелье. Его северные склоны покрыты седым лишайником и мхами. И это вполне естественно. Зимой в кратере и ущельях стоит туман, и влага выпадает на склоны и камни в виде обильной росы. Вот и сейчас мы идем по влажным камням, как будто недавно здесь прошел дождь.

На склонах ущелья то тут то там поднимаются мясистые стволы небольших деревьев. Это Adenium obesum Forscal. Честь открытия этого редкого дерева, как и ката, принадлежит шведскому ботанику Петеру Форсколу — ученику великого Линнея. В Бейт-эль-Факихе (город в Тихаме) он заболел малярией и 13 июля 1763 г. умер. Однако ученый смог собрать богатую коллекцию йеменских растений, в числе которых было около 300 видов, неизвестных в Европе. Линней, принявший участие в обработке коллекций Форскола, прибавил к названию каждого нового вида имя своего погибшего ученика, с тем чтобы увековечить его научный подвиг.

Это растение в Южном Йемене встречается лишь в районах Кратер и Бурейка. Его высота — 1–1,5 м, хотя в Северном Йемене и на Сокотре оно достигает 3 м и более. A. obesum Forscal принадлежит к такому виду растений, которые сохраняют продолжительное время запасы воды в полых корнях и таким образом могут пережидать жаркий сезон. Об этой особенности знают местные жители и называют дерево «абуль гайла» (гайла — круглый сосуд для хранения воды). Среди аденцев, существует мнение, что путешественник может откопать корни растения, вода которых пригодна для питья. Сок дерева, похожий на сок молочая, способствует заживлению ран и порезов на теле.

Обычно в мае на голом, лишенном листвы дереве появляются розовые крупные цветы из пяти лепестков. На фоне красноватых суровых скал нежные цветы выглядят очень привлекательно. Затем дерево покрывается кожистыми глянцевитыми листьями, похожими на листья магнолии. Уже в июне на месте цветов появляются величиной с фасоль плоды с десятками семян. Тонкие волоски семян помогают им перемещаться по ветру. В земле орошенное росой или редким дождем семечко прорастает, и получившееся из него растение на четвертый год покрывается цветами.