На бурных перекатах

– Такое напутствие дается человеку, которому от всей души желают избавления от сатаны. А значит, несмотря ни на какие грехи в прошлом, любят его и желают Христова спасения. Главное, не повторить эти грехи в будущем. Помни эти слова. – Ксения прошла к комоду и выдвинула верхний ящик: – Библию я положу сюда, чтобы она всегда была под рукой. Видишь?

– Да, спасибо, – Курамшин встал, видя, что гости засобирались в путь: – Я еще хотел спросить: могу ли я найти вас, если случится что-то непредвиденное?

– Ну, конечно, – улыбнулся Марк. – Тем паче, что адрес ты знаешь. Мы снова собираемся в том доме, где ты выследил меня.

– Тогда, до встречи? Здесь или у вас.

– Это неважно, – сказал Рудольф. – Важно, чтобы она состоялась. Оставайся с Богом, Трифон.

– Счастливый вам путь!

Проводив гостей, Курамшин долго еще не мог найти себе места. Он то садился на диван, то вновь вскакивал и в сильном возбуждении ходил взад-вперед по комнатам: «Как? Как я мог столько лет не распознать, откуда берут силы эти люди? Почему меня раздражал их счастливый вид даже тогда, когда им приходилось страдать? А я всегда старался усугубить их страдания и находил в том радость. Я гробил их, не понимая, что этим гроблю прежде всего себя».

И снова всплеск отчаяния, и снова он упал на колени:

– Господи, прости! Если можно, прости!

Тогда вновь подступили к горлу слезы и жалость к самому себе за то, что так бессмысленно прошла вся жизнь. И вот, уже вконец измученный, но уверенный, что Господь слышит его, прошептал:

– Но теперь, Господи, буду только с Тобой! Два ли, три ли дня – уж сколько осталось, столько и осталось, но позволь славить имя Твое. Славить, не переставая, как и сказала эта славная женщина. Жаль, не узнал даже, как ее зовут.

И вновь ответом ему было необыкновенное, никогда в жизни не изведанное им умиротворение души. Это она, душа его, наконец-то возвратилась к Тому, Кто дал ей жизнь. Это был ее источник, и в Нем она стала утолять жажду. «Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже! Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому: когда приду и явлюсь пред лицо Божие!» (Пс. 41:2–3).

Наслаждаясь столь необычным для него состоянием покоя, он прилег на диван и – в кои-то веки! – забылся безмятежным сном.

Проснулся он уже под вечер, вынул из ящика комода Библию, но тут же отложил ее и взял аккуратный сверток, лежавший рядом.