На дорогах Афганистана

Я отогнал начавших было собираться ротозеев, одержимых стремлением увидеть вблизи, что будет делать иностранный саиб в костюме Адама. Без слова протеста они отошли подальше и, заслоняясь руками от солнца, принялись наблюдать, как я погружаюсь в воду.

Под фундаментом, как я и предполагал, была глубокая брешь. Мне пришлось нырнуть дважды, чтобы окончательно убедиться в этом. Для временного пользования, мостом надо было залить брешь бетоном. Забетонировать надлежало также щель, образовавшуюся над уровнем дна и разделявшую бык на две части: осевшую и подвешенную к пролету моста.

Железобетонные балки имели достаточный запас прочности, на них изъянов не обнаружилось.

Утром я представил Матину свой план, предусматривающий три этапа работ: предупреждение дальнейшего оседания фундамента, бетонирование горизонтальной трещины, укрепление пролета с помощью стальных клиньев.

Мотин недоверчиво покачал головой. Генералы, с которыми мы встретились в назначенное время, также были весьма удивлены. Они еще раз предложили применить систему подпорок или провести дополнительные строительные работы. Опять говорили о танках — гордости армии, о политике и престиже государства, однако в конце концов я получил все полномочия и мощнейшие производственные средства: готовый бетон, а также отряд из пятнадцати молодых бравых солдат, которые тут же приступили к работе по расчистке русла реки.

Первый конфликт произошел, когда я потребовал прорыва плотины чуть пониже моста. Это было необходимо для откачки воды из промоины под фундаментом. Солдаты отказались выполнить приказ. Все, к кому я обращался по этому вопросу, покачивали головой и утверждали, что. затея сопряжена с большими трудностями.

— А нельзя ли обойтись без откачки воды? Ведь это приведет к осушению садов, принадлежащих важным особам. Начнутся жалобы, тяжбы. Советую вам найти другой способ, — сказал мне Экбаль.

— Другой способ? Ничего себе! О водонепроницаемой перегородке нечего и думать — сооружение ее отнимет массу времени.

Пришлось решиться на бетонирование под водой. Твердая глина с примесью угля, залегающая здесь на глубине нескольких метров, была великолепным строительным грунтом, однако если дно промоины успело покрыться илом, то фундамент уйдет в него, как в масло. На какую часть?

Сомнения множились. На потеху солдатам мне пришлось нырять еще несколько раз. Уж не отказаться ли от почетного задания и не снять ли с себя тяжкое бремя ответственности? А престиж, а марка польского инженера? А моя честь?

Механическое предприятие Джангалак создано и оснащено Советским Союзом. В нескольких цехах размещены кузнечные молоты, токарные, фрезерные и множество других станков для обработки металла. Специалисты из Москвы, Ленинграда и Киева посвящают местных рабочих в тайны обслуживания сложного оборудования. Вход в Джангалак и в большое белое здание администрации, где, как и повсюду в мире, чиновники вершат свои дела — выдают формуляры, адресуют друг другу клиентов, пьют чай, — охраняют часовые.

Несколько любезных служащих внимательно выслушали мой рассказ о мосте, о параде, о танках и стальных клиньях, которые должны были играть роль гидравлических домкратов. В ход пошли телефоны. Результат переговоров сказывался лишь во все более почтительном отношении к моей персоне. Образцы клина и прокладок переходили из рук в руки, от одного письменного стола к другому, вызывая всеобщее одобрение. Лишь по истечении двух часов директор, человек приятной наружности, задал мне два вопроса, к ответам на которые я абсолютно не был готов:

— Кто будет платить за работу и кто даст сталь?

Я возвратился в свое министерство и повторил вопросы Матину. Через два дня я получил задание найти подходящий материал среди металлического лома. Через три дня лом поступил на Джангалак, через пять — приступили к производству клиньев, которое продолжалось ровно две недели.

Тем временем работы по бетонированию подходили к концу. Доставленный на нескольких машинах готовый бетон заполнил промоину. Щель между быком и фундаментом я залил довольно прочным раствором. Из-за отсутствия досок пришлось соорудить специальный глиняный вал, чтобы вводить бетон под давлением. Все дни я проводил под мостом. Где-то подспудно возрастал страх перед позорным провалом. А что, если фундамент уйдет в грунт?

До парада оставалось всего десять дней.

Что делать? Ставить подпорки? На подмытой, растрескавшейся плите? Или раздробить плиту, вынуть сотни кубических метров шлака и поставить подпорки прямо на грунт? А каким он будет, этот грунт? Мучили десятки вопросов.

За три дня до праздника, убедившись, что бетон достаточно затвердел, я сам заложил клинья между быком и поперечной спайкой балок пролета. По четыре двойных клина с каждой стороны.

С помощью двух нивелиров с полосками миллиметровой бумаги внутри, один из которых укреплен на быке, а другой — на балке, я должен был контролировать степень смещения.