На другой стороне. Слепцы

Он растянул немолодой рот в искренней улыбке и обратился к гостям из Содружества приятным певучим голосом с хорошо поставленной дикцией.

– Давайте начнём нашу встречу, пусть и такую неожиданную для всех нас, с того, что представимся друг другу. Так всем нам будет проще преодолеть барьер, который, как правило, возникает между незнакомыми людьми.

Дипломат поглядел на министра Содружества добродушным взглядом с тенью вопроса. Министр медленно, почти лениво, поднялся на ноги, расправил складки костюма и, бросив тяжелый взгляд из-под нависавших век, громогласно и излишне официально изрёк, коверкая слова грубым акцентом:

– Меня зовут Айхан Огоннёров, я представляю интересы Содружества и занимаю должность министра военной космонавтики.

Завершив, министр грузно опустился в кресло и махнул рукой своему подчиненному, как бы давая тому позволение открыть рот. Полковник с готовностью подорвался, щёлкнул каблуками магнитных ботинок и, глядя прямо перед собой, словно на построении, коротко отчеканил:

– Полковник военно-космических сил Содружества Артём С. Морозов, – и опустился обратно в кресло.

Дипломат представил гостям остальных присутствующих, в том числе и господина Менингэма, и, радостно улыбаясь, поглядел на министра.

– Теперь, когда пройден первый шаг, давайте перейдём к сути. Думаю, если мы объясним сложившееся недопонимание между нашей и вашей сторонами, господин министр, все прочие вопросы отпадут сами собой, – сказал Чех, мягко улыбаясь рабочей улыбкой.

– То есть, это не человек? – спросил министр Содружества и показал пальцем на экран.

Он прослушал слова дипломата, поскольку его мысли занимал только лишь этот вопрос.

– Отчего же? – не меняя выражения лица, ответил дипломат, сетуя на себя за то, что не смог доступно объяснить цифровое существование господина Менингэма. – Он человек. Но в несколько ином понимании.

– Это как видеоконференция? – продолжал спрашивать министр. – Господин не может присутствовать лично?

Дипломат беспомощно поглядел на смеющегося на экране Менингэма.

– Вы не помогаете, – неподвижными губами почти прошептал Карел Чех.

– И будь вы на моем месте, то поняли бы, почему! – отвечал Менингэм сквозь смех. – Господину министру Огоннёрову, прибывшему из государства, технологии которого значительно отстают от наших, просто невдомёк, что человек может быть компьютером. Сделайте скидку, господин Чех, на то, что лица на руководящих постах этого закрытого общества далеки от науки и прогресса.

– Вы ухудшаете ситуацию, Менингэм, – зашипел дипломат, косясь на покрасневшего министра, складки лица которого заметно подрагивали от возмущения. Оскорбление в свой адрес Огоннёров понял без каких-либо затруднений.

– Он намеренно провоцирует конфликт, – обратился маршал к дипломату. – Стоит его исключить из заседания и продолжать без него.

Полковник Морозов взял дело в свои руки и, не спрашивая позволения обратиться к вышестоящему лицу, наклонился к министру и долгое время что-то шептал на ухо. Лицо Огоннёрова насупилось, узкие глаза затерялись под нависающими складками век.

– Хорошо, – министр кашлянул, – компьютерный человек может остаться. Стоит, наверно, – Огоннёров оглянулся на своего полковника и продолжал, – поблагодарить его за предоставленный транспорт, который позволил нам в короткий срок добраться на эту станцию.

Менингэм улыбнулся и качнул головой. Впрочем, он был удивлён и даже несколько озадачен, теряясь в догадках, что такого мог сказать полковник, чтобы министр столь резко сменил своё отношение к живущему виртуально человеку.

– Приступим к делу, господа! – провозгласил Менингэм, и его фигура на экране поднялась из-за стола. – Я собирался отправляться, как вдруг вы, господа, приказали задержать мой звездолёт. Мне нужны ваши объяснения, и постарайтесь, чтобы они выглядели вменяемо. Я должен спешить, поскольку на другой стороне находятся мои люди. Промедление губительно для них.

Министр Огоннёров усмехнулся.

– Я могу понять ваше беспокойство, – неторопливо произнёс Айхан Огоннёров. – Однако представьте моё удивление, когда утром одного замечательного дня, – в Подмосковье, знаете ли, сейчас стоит золотая осень, а мы любим в эту пору предаваться глубокомысленным раздумьям под шорох опадающих листьев. Так вот, утром одного из таких ясных и несколько морозных октябрьских дней меня вызывают в кабинет верховного главнокомандующего и учиняют допрос о том, почему наши люди оказались на чужой станции? Я провел тщательное расследование сего вопроса, и установил, что наши космонавты, истощенные длительным пребыванием в космосе, обратились за помощью. Ваша сторона проявила высшей степени гостеприимство, за что мы чрезвычайно вам благодарны, – министр оглянулся на Линарда Байла.

Начальник станции натянуто улыбнулся бледными губами. Общение с высокопоставленными чиновниками было ему как кость в горле, из-за которой он почти забыл, как дышать.