На другой стороне. Слепцы

Существа явно не желали более продолжать диалог. Но разве их можно было винить? Каким может оказаться этот союз с дикарями, которые на исторической встрече с другой цивилизацией непрестанно спорят между собой, а в довершение убивают один одного?!

Когда высокое существо вернулось на мостик, Лида встала перед ним на колени. Приняв молитвенную позу, она пыталась оправдать своих сородичей, посылая образы человеческой добродетели на экран переводчика. Изо всех сил Лида старалась убедить тейидов, что всё не так плохо, что существуют хорошие и отзывчивые люди. Она пыталась донести образ политиков и чиновников, которые за годы служения народу утрачивают связь с реальностью, становятся сухими прагматиками и во всем видят подвох, стремясь предугадать следующий шаг соперника или врага.

В пылу своих усердных стремлений, Лида вдруг осознала, что она пытается убедить не существ, но себя. Это ей хотелось верить, что человечество ещё имеет шанс на союз с другой цивилизацией, поиски которой занимали умы лучших ученых многие века.

Как только эта ясная и простая мысль просияла у Лиды в голове, она замерла, и даже на экране переводчика всё погрузилось в серое молчание.

Высокое существо долго молчало, что-то обдумывая. Наконец, с приветливой благодарностью оно поклонилось Лиде и вернулось в своё кресло. Его мысли касались экрана с трепетом и волнением. Существо изъяснялось короткими и понятными образами, выражая искреннюю горечь и разочарование. Оно благодарило Лиду и Джареда за этот первый опыт продуктивного общения с другой расой, но, вздыхало существо, продолжая транслировать свои мысли, контакт следует немедленно прекратить.

Долгое время на мостике капсулы царила исключительная тишина. Только мягкий гул работающих систем судна разбавлял мертвое уныние, охватившее экипаж и пассажиров.

– Что они станут с нами делать? – шепотом спросил Финниган.

Лицо британца было спокойным, но глаза казались потухшими, будто в них притаилась грусть. Лида сразу поняла эту эмоцию, потому что сама переживала нечто схожее. Она хотела, – очень хотела! – увидеть Землю снова. Но точно с такой же силой ей хотелось остаться здесь, в этой чужой звёздной системе, среди чужих существ, чтобы продолжать это увлекательное знакомство и такое захватывающее общение.

– А ты бы чего хотел? – спросила Лида.

Джаред, бежавший всю жизнь от Земли и людей, от любви и отношений, от однообразия и даже от себя самого, был полон решимости остаться в этом уютном и беззаботном уголке Вселенной, среди тейидов, благородно спасших его и заботившихся о нем.

Друзья взялись за руки. Лида сконцентрировалась на своем вопросе, который больше походил на просьбу, и отразила мысли на экране переводчика.

Высокий тейид ответил не сразу. Он с некоторым удивлением поглядел на пассажиров, медлительно обсудил увиденные образы со своим помощником, после чего жестом скрещенных конечностей ответил отказом. Экран вспыхнул, продолжив мысль высокого существа. Лида и Джаред должны вернуться в свой мир вместе с кораблем, прибывшим для переговоров.

Лида глубоко вздохнула и с тяжестью, заливавшей ей сердце, протяжно выдохнула. Она покачала головой, и образы существ растаяли в сумраке притихшей “Айоны”. Джаред поглядел на подругу. Ему были понятны её страдания. Хотя в начале общения с существами он не доверял им и, откровенно говоря, боялся, всё же с течением времени Финниган проникся добротой к представителям чужой цивилизации. Возможно, говорил он себе, они в своём развитии достигли той степени человечности, которую людям ещё только предстоит освоить в далёком будущем. Будущем без границ между людьми.

– Ты тоже об этом думаешь, – прошептала Лида.

Ей вдруг стало невыносимо оставаться наедине со своими мыслями. Воспоминания теснились гурьбой в её голове, проскакивая обжигающими вспышками. Ещё больше Лиде было обидно от того, что она была лицом к лицу с иной цивилизацией, они научились доверять друг другу и понимать. Но появились военные мужланы и разрушили те хрупкие взаимоотношения, что у Лиды получилось выстроить.

– Мы не доросли ещё до их уровня, – согласно кивнул Джаред.

Слова пронзили Лиду, словно её окатили холодной водой.

– Мы можем иметь технологии, – продолжал рассуждать Финниган, – ничуть не хуже, чем те, которыми обладают тейиды. Мы покоряем пространство Солнечной системы, строим прекрасные звездолёты. Но мы ещё так малы, глупы и невообразимо жестоки. Жестоки настолько, что будем видеть эту жестокость в глазах всякого, кто встретиться на нашем пути.

Лида тяжело вздохнула и закрыла глаза. Звездолёт глухо потрескивал остывающими деталями двигателя и обшивки. Невесомость мягко расслабляла и баюкала, и только ремни страховочного кресла удерживали Лиду от полёта.