На горбатом мосту

А мне говорили: уйдёт любовь —
И сразу начнётся блюз.
Когда навсегда уходит любовь,
Тогда начинается блюз.
И я рифмовала с любовью – кровь,
И с трусом – пиковый туз.

И вот она наконец ушла,

А может быть – умерла.
Не оборачиваясь, ушла,
И где-нибудь умерла.
Я вроде бы слышала всплеск весла —
Такие вот, брат, дела.

И я напряжённо слушаю ночь,

И в ней – чужие шаги.
Слушаю, как замирает ночь,
Вбирая в себя шаги.
И стрелки, пытаясь вырваться прочь,
Описывают круги.

На крыше соседнего дома куст

Поймал ветвями луну.
Чёрный и тихий, как невод, куст
Из неба тянет луну.
А я всё пытаюсь услышать блюз,
Но слышу лишь тишину.

«Вот улица и ты здесь жил когда-то…»

Вот улица и ты здесь жил когда-то.
Вот улица твоя… Как хорошо!
Ничто не сдвинулось ни на вершок —
Всё те ж дворы и той же формы пятна
На тех же стенах. Перезвон трамвая
Всё тот же. Так же пачка сигарет
В моём кармане… Но чего-то нет,
Чего-то, безусловно, не хватает.
Быть может, воробья? Да, воробья,
Который бы купался в этой луже.
Нахальный, звонкий, он здесь очень нужен,
Его уже как будто вижу я.
Два грузчика расслабленно толкают
Тележку. С приговоркой «ё-моё»,
С невнятным матюгом в небытиё
Они за поворотом исчезают.
Вот битое стекло. Я отражаюсь
В осколках и, взглянув из-под ресниц,
Мелькаю тенью среди спин и лиц
И в каждой подворотне растворяюсь.
Мне здесь не страшно. Этот мир – он мой,
Со мною ничего в нём не случится.
Вот улица, она давно мне снится,
Вот боль моя, она всегда со мной.

«В ушедшем и несбывшемся, в небывшем…»

В ушедшем и несбывшемся, в небывшем
Простишь ли мне
Мелодию, которую мы слышим
Ещё во сне,
На полустанках, станциях, причалах
В последний час —
Мелодию, которая звучала,
Но не для нас,
Сквозь суету базара и вокзала,
Сквозь плеск весла —
Мелодию, которая спасала,
Но не спасла.
Простишь ли звук негромкий и несмелый
И, может быть,
Ещё простишь мне то, что я сумела
Тебя простить.

«Ветер – безумный дворник…»

Ветер – безумный дворник,
Беглый, хмельной острожник,
Всех чердаков затворник,
Вечно слепой художник.

Брови нахмурит гневно,

Спрячет смешок лукавый…
Взмахи метлы – налево,
Взмах топора – направо.

Шлёпая мокрой кистью,

Тонко рисуя тушью,
Ветер подхватит листья,
Ветер подхватит души.

И закружит незряче

Улицей, переулком
По-стариковски плача
У подворотни гулкой.

Дуя в свирель напевно,

Лязгая жестью ржавой…
Душу мою – налево,
Душу твою – направо.

«Пёс пролаял зло и сипло…»