На исходе февраля

Так что Зою она не осуждала, а вот Татьяна ее действительно удивила. Ей всегда импонировала ее прямота и простодушие, за которые коллегу многие не любили. Когда Марина вернула ей деньги, которая та занимала на Кирин лагерь, Татьяна презрительно сморщилась и заявила, что конечно же миллионеры копейками брезгуют. Шокированная и обиженная Марина даже не нашла что ответить. Вначале попробовала бестолково объяснить, что дело вовсе не в этом: она благодарна за помощь и за то, что некоторые буквально последнее отдавали, — но Танька не пожелала ее слушать. Выхватила свои деньги и, демонстративно положив их в кошелек, заверила Марину, что к ней она за помощью обращаться не будет, пусть не переживает. Марина окончательно расстроилась, начала что-то бормотать, но Танька, подхватив Зину под руку, повернулась к ней спиной и, бросив через плечо скупое пожелание всего самого наилучшего в новой жизни, удалилась из курилки в наступившей тишине. Марина была уверена, что бывшую подругу она больше никогда не увидит и не услышит. Так же, как и других коллег.

Прощание с ними вышло скомканным и не таким душевным, как это себе представляла Марина. Словно кто-то переписал сценарий игры и за несколько часов превратил всех ее героев в отрицательных персонажей.

Каждый день Марина мысленно возвращалась в тот вечер, когда она пригласила всех к себе, чтобы сказать «спасибо». Вспоминала ту теплоту, веселье, радость и чувство дружеского плеча. Совсем недавно она ведь искренне считала себя счастливым человеком, потому что ей посчастливилось встретить таких замечательных людей. И что же произошло сегодня? Два близких ей человека, которых она некогда любила и ценила, ушли из ее жизни, предварительно нагадив.

Параллель между двумя днями была удручающей. Помочь нуждающемуся было готово гораздо большее количество людей, чем порадоваться его же счастью. Может быть, поэтому богатые люди часто одиноки?

Она так и уснула с невеселыми мыслями, утром встала поздно, в плохом настроении, не озаботившись выбором ноги, которой ступила на пол. В последнее время все ее дни были стабильно тяжелыми, «не с той ноги». Сделав кофе, показавшийся отвратительным на вкус и запах (а растворимого, как и сгущенки, в ее доме больше не было), немного послонялась по огромной квартире, избегая смотреть на укоряюще глядящие со стен портреты, посылающие ей молчаливое сообщение: «Ты самозванка и никогда не станешь одной из нас». Затем зашла в кабинет Петра Никаноровича.

Это помещение нравилось ей больше всего. Огромные окна зашторены, в комнате пахнет пылью и знаниями. Классический английский кабинет (как Марина себе это представляла). Дубовые стеллажи от пола до потолка забиты книгами на всевозможные темы: от философии и истории искусства до художественной литературы на трех языках. Впрочем, среди этой литературы не нашлось дешевых романов в розовых обложках, которые некогда так любила читать Марина. Им больше не место в ее жизни, пора начинать вырабатывать художественный вкус, чтобы попытаться осознать весь масштаб доставшихся ей сокровищ.

Массивный стол, здорово смахивающий на антикварный, огромный стул ему под стать и в углу глубокое кожаное кресло словно из детективного романа. Порядком просиженное и потертое, но все еще уютное. Рядом с ним — высокая лампа на затейливой ножке, бросающая на кресло круг теплого уютного света.

Марина забралась в кресло с ногами, включила лампу и закрыла глаза. Неужели это все ее? Все эти невероятные вещи? Многочисленные картины, которыми квартира была набита под завязку, коллекция фарфоровых статуэток, стоящая в специальной витрине в одной из комнат — красота невероятная, но Марина ничего в этом не смыслила. Раритетные книги, посуда, даже несколько скульптур имелось. Ее новое жилье смахивало на пещеру Али-Бабы, но она была не в состоянии самостоятельно оценить все то, что таила в себе сокровищница, а приглашать внешних экспертов ей не хотелось. Она не могла объяснить почему. Наверное, просто не было желания делиться привалившим ей счастьем и выглядеть в их глазах везучим необразованным ничтожеством. Вон с коллегами и лучшей подругой поделилась, и чем все закончилось? Однако, если так пойдет и дальше, она просто превратится в Голлума, чахнущего над своим кольцом.

Посидев некоторое время и прислушавшись к себе — есть не хотелось, пить тоже, — Марина направилась в душ, а затем решила пойти в салон красоты. А что, она тоже вполне может позволить себе укладку и макияж перед важной встречей. Интересно будет посмотреть на этого напыщенного Глеба, который узрит ее сегодня в новом имидже. Ведь для него она всего лишь безликая поломойка, замученная и зачуханная. Будет неплохо его удивить и щелкнуть по носу. Эта мысль заставила ее слегка улыбнуться, но тяжелые думы не развеяла. Не в силах больше переносить давящую тишину и одиночество, Марина решительно встала с кресла, направилась к себе в комнату, оделась и, тщательно заперев дверь на все замки, вышла из дома и направилась в салон.