#На изящном: мифы в искусстве. Современный взгляд на древнегреческие мифы

Одиссей же оказался в плену у нимфы Калипсо на острове Огигии[286].

Обычно авторы мифов не сильно вдаются в подробности того, как так все вышло, и Калипсо выглядит безумной и помешанной на Одиссее. Но вообще-то Калипсо изначально спасла Одиссея, когда его прибило волнами к ее острову.

Поскольку с мужиками на островах, где жили нимфы, было негусто, Калипсо, отчаявшаяся встретить на пустынном острове свою любовь, как раз проводила вычитанный на женском форуме ритуал «выставьте мужские тапки у двери, чтобы в доме появился мужчина». Сразу же после этого на берег выплыл Одиссей.

«Ничего себе эффективность, – подумала Калипсо, – а в комментариях ругаются, что не работает. Видать, тапки у них не те».

Калипсо сочла это знаком богов и одобрением их союза с Одиссеем, вытащила его из воды, отнесла в свою комфортабельную пещеру в стиле лофт, обогрела, дала сухую одежду, накормила обедом, включила расслабляющую музыку и прилегла рядом.

К сожалению, Одиссей их союз одобрять не стремился. Естественно, он регулярно ложился с ней в постель (это же герой древнегреческого мифа как-никак), но делал он это без любви, понимаете? Чисто механические действия, никаких чувств. Затем шел на берег, смотрел вдаль и заливался слезами. Так каждую ночь.

Арнольд Беклин. Одиссей и Калипсо. 1882. Базельский художественный музей, Базель

Выглядело не особо привлекательно, хоть Калипсо ничего не имела против мужской эмоциональности. Она много об этом читала в блогах по психологии. В то же время она понимала, что вряд ли подобное поведение можно считать свидетельством большого семейного счастья.

Спустя несколько лет Афина решила проверить, как там ее любимчик Одиссей поживает после Троянской войны. Обнаружив, в какую неприятную ситуацию тот попал, она пошла на совет богов с докладом. Представляете, насколько силен был запрет Зевса никак больше не ввязываться в события Троянской войны, что даже после ее окончания Афина не рискнула помогать Одиссею без одобрения Зевса?

На докладе Афина описала, какие невыносимые страдания испытывает Одиссей, удерживаемый красивой пленительной нимфой на полном пансионе в уютной пещере на берегу моря.

Зевс долго не мог понять, в чем проблема.

– Калипсо хочет с ним стабильных регулярных интимных отношений, так? Проблема Одиссея в слове «стабильных» или «регулярных»? В каком смысле в слове «интимных»? Он не в себе?

– Вот представь, – продолжала объяснять Афина, – что ты хочешь вернуться к Гере, а тебя не отпускают злые недоброжелатели.

Зевс попытался представить. Получалось со скрипом. Обводя глазами присутствующих в поиске поддержки, он поймал хмурый взгляд Геры.

– О… да, ты права, Афина! Кошмар! Я бы не смог и дня прожить без Геры. Да что там дня, даже секунды без моей драгоценной жены – это вечность и мучение, которое, как я надеюсь, сейчас испытывает мой отец Кронос в Тартаре со своими приспешниками титанами. Такого допускать нельзя! Гермес, иди скажи Калипсо, что я потребовал Одиссея отпустить. Кстати, пусть он по дороге домой заедет на остров Корфу, чтобы живущие там феаки выдали ему сокровищ. Ветеран войны как-никак, не с пустыми же руками возвращаться.

Гермес тотчас отправился к Калипсо. Та с порога узнала вестника Зевса, обрадовалась, мол, какими судьбами вы в нашей скромной пещере? Предложила хлеб-соль, свежую газету, теплое полотенце на лицо. А Гермес ей в ответ на гостеприимство: так и так, Зевс требует, чтобы ты немедленно освободила Одиссея, он страдает и ему пора домой к жене.

Калипсо, конечно, возмутила эта вопиющая несправедливость. Она Одиссея, значит, спасла, кормила, поила, согревала холодными ночами, и она теперь, значит, главное зло в этой истории?

– Ничего не поделаешь, – ответил Гермес, – если не отпустишь, на тебя обрушится гнев Зевса.

Калипсо изобразила смирение.

– Что ж, раз боги так решили, вот тебе, дорогой Одиссей, плот, бутыль вина, чтобы было в шторм плыть веселее, в добрый путь.

– Подожди-подожди, какой плот? Боги там ничего разве не передавали про корабль? Или хотя бы про лодку с веслами? Как я поплыву на плоту? Это же верная смерть!

– Ничего не знаю, мое дело – тебя отпустить, Посейдон тебе в помощь.

Гермес, ожидавший, когда Одиссей сядет на плот, чтобы доложить Зевсу об успешном завершении миссии, с нетерпением уточнил, когда уже тот собирается покинуть остров.

– Уже отплываю, – ответил Одиссей, – буквально одна последняя ночь с этой неприятной нимфой – и домой!

Проведя ночь с Калипсо, Одиссей в очередной раз утер слезы, забрался на плот и отправился к предпоследнему месту назначения до возвращения домой.

* * *

В это время к отбивавшемуся от женихов матери Телемаху прилетела Афина.

– По секрету хочу тебе сообщить, что отец твой еще жив. Ты бы сгонял в Спарту к Менелаю и проверил да расспросил, что там и как.

Сальватор Роза. Одиссей и Навсикая (Улисс и Навзикая). 1663–1664 гг. Эрмитаж, Санкт-Петербург