На карнавале истории

Марк Шагал был долгое время недоступен. Но однажды мне удалось попасть на лекцию французского филолога в университете. Француз рассказывал о развитии французской поэзии XX века. Звучало это примерно так. Родился символизм, привлек к себе большой интерес, появилась соответствующая мода. Но развеялся туман, и все увидели пустоту. На смену символизму пришел дадаизм и сюрреализм. Характеристика та же, и конец такой же. Аполлинер — те же слова (с вариациями). Лектор похвалил поэтов Сопротивления за содержание, но художественную форму охарактеризовал отрицательно. О послевоенной поэзии отозвался как о тупике. Было противно слушать французского филолога, который не увидел ничего хорошего в родной современной поэзии.

Каково же было мое удивление, когда я узнал, что он привез два документальных фильма — «Марк Шагал» и «Гобелены Ж. Люрса». Он показал их для узкого круга в Институте этнографии. После просмотра фильмов я ходил зачарованный Шагалом и Люрса, несколько дней ни о чем другом не думал и не говорил.

Вспоминаются рассказы московских абстракционистов об Ильичеве, секретаре ЦК партии по идеологии, хрущевском палаче современного искусства. Оказывается, у Ильичева тонкий художественный вкус, он увлекается абстракционизмом, сюрреализмом, примитивизмом — короче, всеми направлениями «загнивающего» буржуазного искусства. Хрущева нетрудно понять: его художественный вкус ниже вкуса крестьянина, т. к. крестьяне, например, на пысанках (традиционно расписанных яйцах) изображают нередко сложные «абстрактные» символы, воспринимая их чисто эстетически, т. к. мифологическое их значение давно забыто народом. У Хрущева вкус хама, обывателя, мещанина, подпорченный вдобавок соцреалистическими представлениями о задачах искусства. А Ильичев? Да, таинственна ты, душа «расейского человека»…

Интерес к искусству усилил мой интерес к философии, особенно к этике. Проблема смысла жизни стала для меня центральной в философии. Я пытался сочетать свои кибернетические интересы с философскими и этическими. Вначале это не удавалось. Удалось только связать теорию отражения с проблемой сущности человека и его смысла жизни.

*

Я был членом бюро комсомольской организации Лаборатории математических методов в биологии и медицине в качестве «идеолога». Мне поручили руководство философским семинаром и функцию пропагандиста. Пропагандист обязан проводить политинформации о внутри-политических и международных событиях. Я бы не взялся за эту неблагодарную работу, но для пропагандистов Академии наук читают специальные лекции профессионалы-пропагандисты, лекторы ЦК, профессора истории, возвратившиеся из-за рубежа специалисты-инженеры. На лекциях этих рассказывают немало фактов, о которых не принято писать в газетах.

События в Индонезии. Нам рассказали о том, что индонезийская компартия проводила антисоветскую пропаганду, что «хунвэйбинство» зародилось в индонезийском комсомоле, о том, как индонезийская компартия решила уничтожить тайком всех враждебных им генералов, как коммунист, начальник охраны Сукарно, убил 16-летнюю и 5-летнюю дочерей генерала Насутиона, как китайцы-торговцы провозили из КНР оружие коммунистам.

Затем следовал рассказ о реакции генералов, о расправе над коммунистами, членами левых профсоюзов, китайцами. Об этой расправе говорилось лишь в категориях количества — сколько убили, сколько посадили. Никаких подробностей о жестокости расправы. Никаких выводов. Но лекция была построена так, что было понятно, что расправу коммунисты, все левые и китайские буржуа заслужили. В течение всей лекции ни слова сочувствия ни дочерям Насутиона, ни жертвам генералов.

Еще более интересной была лекция о методах нашей дипломатии. Читал лектор ЦК партии.

Начал он с ответа на вопрос: «Правда ли, что Насер — фашист?» Лектор рассказал о том, как Насер вышвырнул американские базы не только из Египта, но и из других арабских стран. Опирался он при этом на какой-то закон шариата, запрещающий чужеземцам «что-то» делать в мусульманской стране. Насеру удалось убедить магометанских вождей, что Магомет, в частности, под этим «что-то» имел в виду чужеземные военные базы. Лектор хитро улыбнулся: «фашист ли Насер?». Затем он рассказал, что радио ОБС («Одна Баба Сказала») сообщило Насеру, что Хрущева скинули якобы за то, что он дал звание Героя Советского Союза фашисту Насеру. Насер рассердился и вернул медаль героя советскому правительству. Пришлось послать в Египет специальную делегацию, чтобы объяснить Насеру, что Хрущева ругали за то, что он наградил Насера самолично, а по закону это прерогатива Президиума Верховного Совета. Чтобы доказать свое благорасположение Насеру, наградили Героями СССР многих помощников Насера.

Кто-то из слушателей спросил лектора: «Но ведь за год-два до награждения Насера в «Правде» писали, что Насер посадил в тюрьмы всех египетских коммунистов?» Лектор опять улыбнулся: история-де не стоит на месте, Насер тоже меняется.