На кончиках пальцев (СИ)

Драко выглядит ужасно, он бледен, и все те изменения в хорошую сторону, которые произошли с его самочувствием и внешностью с момента начала их сотрудничества, сейчас сошли на нет. Но Гораций в слишком хорошем расположении духа, чтобы обременять себя плохими новостями. Гарри с трудом выскальзывает из кабинета, чтобы подслушать разговор Снейпа со своим учеником. То, что он слышит, заставляет его в очередной раз засомневаться в преданности профессора. Но та боль, которую вызвала последняя его фраза об отце Драко, буквально оглушает его. Поттер замер под своей мантией, пытаясь не выть вслух. Когда он пришёл в себя, Снейп уже ушёл. Единственная мысль, которая бьётся сейчас в его голове: «Драко! Найти Драко!». Он и так не был в порядке, а когда его буквально приложили об стену напоминанием об отце… Гарри так отчётливо чувствует весь спектр его эмоций, что едва сохраняет здравомыслие. Он мчится по коридорам — не выбирая направление, а следуя за своим внутренним чутьём. Пока ноги не приводят его к Астрономической башне.

Гарри смотрел на профиль Малфоя и не мог поверить. Прошло всего семь дней с их последней встречи. Неделя была насыщенной, и парни не пересекались вне учебы, но даже на завтраке Драко ещё не выглядел таким. Он будто не ел всё это время, став полупрозрачным. Глаза его затянуты плотной пеленой неверия, этот пустой взгляд, направленный сейчас в пространство, пугает до замершего сердца, потому что Гарри улавливает ещё не сформировавшееся, но уже витающее в мыслях желание сделать шаг в никуда.

Он леденеет всего на секунду — храбрый, решительный гриффиндорец — и бросается на Малфоя, будто в атаку:

— Драко, — он стремительно, но бережно обхватывает недвижимое сейчас тело, прижимая его к своей груди, медленно, по маленькому шагу отступая с ним от края. — Драко, что случилось? — тот молчит, никак не реагируя на присутствие Поттера, будто наглухо закрывшись от всего мира в своих эмоциях.

— Малфой!!! — рявкнул Гарри так громко, что, кажется, даже совы на своих насестах его услышали. Но тот не отвечает.

Сейчас он — холодный, безразличный ко всему, надменный слизеринец, которого Поттер так отвык видеть, когда они наедине. От такого равнодушия Гарри теряется, не зная, что ему предпринять, однако его подбородок съезжает с ворота и касается голой ключицы блондина, чьи пряди отражают возникшее мерцание.

Драко сейчас снова далёк от совершенства. Он снова растрёпан, расхристан и несобран. И в этом несовершенстве он хрупок и уязвим. Уязвим не только перед внешним миром, но и перед собственным одиночеством и мыслями, которые сейчас ледяными стрелами вбиваются в его нутро. Гарри чувствует это.

Он просто забыл, что больше не один. Быть может, не навсегда, быть может, по чьей-то извращённой прихоти или странному выбору магии, но он сейчас не один. И Гарри с силой вжимает свои ладони поверх бледных малфоевских, вцепившихся в перила ограждения, — векового, витиеватого и надёжного, но такого же хрупкого на вид, как слизеринец внутри. Свет сейчас будто с трудом пробивается сквозь странный ночной туман, мерцание тусклое, какое-то неохотное, недоверчивое, словно отражение всего, что Поттер смог разглядеть во взгляде Драко всего минуту назад. Но львы упрямы ничуть не меньше, чем змеи изворотливы, и Гарри удаётся схватить ускользающее вглубь себя сознание парня и вытащить на поверхность, заставляя сияние брызнуть с такой силой, что они снова щурятся. Уже вдвоём.

Теперь Малфоя трясёт по-настоящему. Так сильно, что Гарри едва может удержать его руки в своих. Но он только сильнее сжимает их ладонями, почти вплавляя в странно тёплый металл. И Драко наконец подаётся назад, сильнее прижимаясь к тёплой груди гриффиндорца, снова сдаваясь, снова признавая, что ему нужны эти сила и уверенность, которые всегда несёт в себе Гарри.

— Расскажи мне, слышишь? Вместе мы со всем справимся, только мне нужно знать, что произошло? — Гарри оторвал свои руки от всё ещё сжатых бледных и обхватил Драко поперёк груди, сильнее прижимаясь к его спине. Жест интимный, свойственный больше возлюбленным, нежели друзьям, но Поттер знает, чувствует, что так надо; что так правильно и никак иначе. Драко доверчиво, но всё равно напряжённо откинул голову на плечо героя, как никогда понимая, что Гарри, как никто другой, именно для него заслуживает этого звания.

— Мне пришло письмо из мэнора. Мама написала, что понимает, как важна моя миссия, и что она не ждёт меня на праздники дома, чтобы я не терял ни дня подготовки, — голос его был таким пропавшим, пустым и незнакомым, но Гарри никак не мог понять, что так сильно расстроило Малфоя, ведь это, очевидно, хорошая новость… Видимо, непонимание очень чётко ощущалось, а может, Драко хотел выговориться, потому что он продолжил: